Ладно, чего уж теперь. В конце концов отсрочку-то мы получили. И если бы не Абдальяр… Господи, он-то какого черта в Империи забыл?
Таких стрелков, которые способны поразить цель на не представляемой в этом мире дистанции, у меня двадцать. Они не просто стрелки, они подготовлены так, что могут сутками лежать в засаде без малейшего движения или незаметно подкрасться на необходимую для выстрела дистанцию. Скоро им всем найдется работа — выщелкивать офицеров во вражеском строю. И пусть не благородное это занятие, но о каком благородстве может идти речь, когда в твой дом вломились грабители.
— Мне пора, Артуа, — вновь нарушил молчание Горднер.
«Извини, Эрих, задумался. Да и о чем было говорить? Давать наставления? И какой в этом смысл? Ты и сам все отлично знаешь».
— Удачи тебе, Эрих. — И я протянул руку. Не приняты в среде благородных дворян рукопожатия, все больше поклоны да расшаркивания, но сейчас не тот случай.
Горднер крепко пожал протянутую ему руку, надел шляпу и вышел из шатра. Я последовал вслед за ним. На дворе уже смеркалось, и тем ярче горели тысячи огоньков от костров по обоим берегам реки Варент.
Эрих одним движением вскочил в седло, махнул на прощание рукой и в сопровождении своих людей скрылся за соседними шатрами. Удачи тебе, Горднер. Там, куда ты направляешься, будет еще сложнее, чем здесь, на берегах чертовой речушки Варент. Там тебе никто не поможет, все вокруг чужие, и надеяться можно только на себя и на тех людей, которых ты сам и подготовил.
Казалось бы, самое время отдохнуть после двухнедельной безумной скачки с редкими днями отдыха, но мне не спалось.
— Пойдем, Проухв, посидим с людьми у костра, — обратился я к барону Сейну, занимавшему соседнюю походную кровать в шатре.
Тот с готовностью вскочил на ноги. Эх, Прошка, нет в тебе той вальяжности, что присуща людям с благородным происхождением, хотя титул барона ты носишь уже шестой год. Ничего, не сам, так дети твои ей проникнутся, да вот только надо ли?
Мы присели к костру, вокруг которого собрались питомцы барона Горднера, те, кто не ушел с ним в глубокий вражеский тыл. У оставшихся другая задача, все они — отборные стрелки, лучшие из лучших, потому что посредственных барон не держит. В Доренсе те еще ребята собрались, но воспитание у них другое, в отличие от гусар. Только в одном они и сходятся: умри — но задачу выполни. Но во всем остальном…
Нет в них блеска, незаметные они, как тени, ничем внимание не привлекают, пока не увидишь ребят в деле. Диверы, в общем. Диверами я их сам и назвал однажды, после чего кто-то поинтересовался, что это значит. Пришлось выкручиваться, были, мол, в древности такие воины, что круче свет не видывал. Понравилось. И слово прижилось. Сначала они сами себя так называли, а затем я это слово из уст самого Горднера услышал.
Один из сидящих у костра воинов очень напоминал Шлона Брокона. Такой же верзила, и даже усы похожи. Того Шлона, с которым мы когда-то встретились в Стенборо. Сейчас-то Шлон раздался во многих местах, особенно в талии. Когда стоит, сверху ему на живот при желании кружку с пивом можно поставить, и не упадет она. Нет, пиво он сейчас не пьет, не солидно ему, крупному виноделу, плебейским напитком баловаться. Вино из его виноградников даже императрице на стол подают. Поставщик двора ее императорского величества, чтоб его. Все получилось так, как когда-то я ему и обещал.
Не знаю, откуда Шлон узнал, что я на войну собираюсь, примчался. Как по тревоге, при всем вооружении. И очень огорчился, когда я его не взял. Потом уже я и сам пожалел. И ему полезно было бы жирок растрясти, да и мне его шутки с прибаутками послушать всегда приятно.
Из прежних моих людей при мне только Прошка, Жгут да Амин, остальные кто где. Кот, один из «диких», к слову сказать, вообще графом оказался, тоже мне Атос. Хотя я в его отношении всегда что-то подобное подозревал, слишком уж гладок был его язык, да и обороты речи такие простолюдинам совсем не присущи. Мечта у него была в «дикие» попасть. И ведь добился своего, начав служить простым солдатом и скрыв свое происхождение. Сейчас он со своим напарником Вороном в Доренсе инструкторами, кем же еще.
Стрельнул сухой веткой костер, взметнув в темное небо сноп искр и заставив вздрогнуть от неожиданности. Пойдем спать, барон Сейн, необходимо выспаться, возможно, завтра все и решится.