Наташа часто моргала: вот тебе и королевский бал для Золушки! Плохо она справляется со своими обязанностями, нанося ущерб, как выразился бы Иван Лукич Козлец, опорно-двигательному аппарату граждан.
Упавший с трудом поднимался на ноги.
Это был грузный мужчина в сине-черном кителе, отделанном золотыми галунами.
Лица не разобрать: морская фуражка съехала на глаза. Только золотые зубы сверкают.
Наташа с удивлением заметила, что у него на шее, поверх отложного воротничка, висит на ленте блестящее украшение, вроде бы женское, в форме пятиконечной звезды. Украшение было отделано блестящими камешками наподобие той брошки из чешского стекла, которое Наташа подобрала на помойке.
Сопровождающий — атлетически сложенный человек в форме лейтенанта Военно-морского флота — вытянулся в струнку перед пострадавшим:
— Разрешите вас отряхнуть, товарищ адмирал?
Наташа, приподнявшись на цыпочки, глянула на погоны своей жертвы. Так и есть: на темном фоне — одна крупная золотая звезда.
Уборщица покалечила адмирала! Не видать ей больше ни своей работы, ни своей квартиры. Да и бедному милому Ивану Лукичу не удержаться на должности начальника жэка.
Лейтенант услужливо стряхивал собственным рукавом грязные подтеки, портившие адмиральские брюки с лампасами.
А сам адмирал поправил фуражку и воззрился на Наташу выцветшими глазами.
Второй телохранитель — тот, что стоял у Наташи за спиной и больно сжимал ее руки, — подобострастно спросил:
— Что прикажете с ней сделать, товарищ адмирал?
«Казнить, нельзя помиловать!» — мелькнуло у девушки в голове.
Мучительная неизвестность длилась, кажется, целую вечность.
«Скорей бы уж!» — подумала виновная.
И вдруг тишину нарушил мелодичный, певучий женский голос, будто глас ангела:
— Отпустите ее!
В проеме двери той самой квартиры, откуда вышел незадачливый адмирал, стояла высокая женщина в длинном, до полу, черном платье.
Свет падал на нее сзади, из глубины коридора. И от этого женщина казалась окруженной золотистым нимбом, точно неземное, бесплотное существо.
Она сделала плавный, умиротворяющий жест, и на длинных пальцах тонкой руки таинственно сверкнули крупные перстни, тоненько звякнули браслеты на запястье.
Адмирал склонился перед ней в почтительном поклоне. А затем обернулся к Наташиному мучителю и рявкнул:
— Отставить!
— Слушаюсь, товарищ адмирал! — козырнул тот и отпустил пленницу.
Он присоединился к своему сотоварищу и тоже активно включился в операцию по чистке адмиральских брюк.
А женщина в черном, чуть склонив голову, выжидательно смотрела на адмирала.
Наконец она спросила — с мягкой улыбкой, но укоризненно:
— Ну что же вы, Николай Петрович? Я жду.
Адмирал Николай Петрович глянул на нее вопросительно. В его взгляде были непонимание и робость.
Женщина повелительно протянула руку в сторону пристыженной Наташи:
— Благодарите же ее! Она благодетельница ваша.
Адмирал чуть не свалился вторично:
— К-кого благодарить? Ее? За что?
— Неужели вы не понимаете? — пожала плечами странная женщина.
Адмирал промолчал. Ведь рядом были подчиненные, и признаться при них в своей бестолковости было свыше его сил.
Хозяйка квартиры шагнула к нему — точно проплыла по воздуху. Взяла его руку со вздувшимися венами и развернула ладонью к себе.
— Я же вам объяснила, — почти пропела она, водя пальцем по его ладони. — Вот здесь у вас — лунный холм. Сюда идет ветка от линии судьбы. Видите?
— Вижу, — послушно кивнул повелитель флота.
— И вот здесь, на холме Луны, — продолжала женщина, — линия судьбы образует крест.
— Крест, — упавшим голосом повторил адмирал.
— Это значит, что вас подстерегает опасность от воды.
— Это ужасно! — воскликнул Николай Петрович. — Ведь я моряк, и вся моя жизнь связана с водой.
— На семидесятом году жизни, — уточнила женщина.
Адмирал сказал сипло:
— А мне как раз шестьдесят девять.
— Вот видите! Как раз в этом году.
Заметив, что лейтенанты с интересом прислушиваются к разговору, он скомандовал:
— Кру-ом! Шагом марш! Ждать меня на лестнице!
Телохранители с готовностью выполнили приказание.
Адмирал шепотом спросил гадалку:
— Что же делать? Выходить в отставку?
— Уже не надо, — ответила та. — Ведь опасность миновала.
— Почему?
— Благодаря этой замечательной девушке.
Наташа вздрогнула: такого поворота она конечно же не ожидала. Адмирал — тем более.
— Как это — благодаря девушке? — не поверил он.