— Что…
— Адам… — старик встал и старался открыть окно.
— Что с вами? — спросил Адам.
— Мне плохо, — сказал Спиридон.
Адам едва успел поддержать его, осторожно уложил на кровать и расстегнул ворот. Старик был бледен как полотно.
— Ничего, — с трудом шевельнул он побелевшими губами, — пройдет… так бывает… Пройдет…
Адам выскочил из будки: машину, машину!
Машин возле моста не было. Они проходили здесь редко, старое шоссе было далеко отсюда. Наконец вдали он увидел мотоцикл, который медленно переезжал через старый деревянный мост. На мотоцикле сидел милиционер. Адам помахал ему рукой.
— Что случилось? — спросил милиционер, притормозив.
Адам узнал его, это был тот самый лейтенант, который однажды ворвался к нему в вагон. Но сейчас выражение лица его ясно говорило о том, что он-не намерен вспоминать ту неприятную историю и готов исполнить любую просьбу Адама.
— Нашему зубному врачу плохо, Спиридону! — Адам волновался. — Я должен отвезти его в больницу.
— Где он? — спросил милиционер.
— В будке.
— Тогда чего же мы ждем?
Они вошли в будку. Спиридон уже сидел на кровати и виновато улыбался.
— Все прошло!
— Уважаемый доктор, — обратился к Спиридону милиционер, приложив руку к козырьку и пристукнув каблуками, словно перед командиром. — Вы должны последовать за нами!
— А в чем я провинился? — улыбнулся снова Спиридон.
Милиционер недоуменно посмотрел на Адама.
— Мы должны отвезти вас в больницу, — вступил в разговор Адам, — мотоцикл стоит у двери.
— Нет, — замахал руками Спиридон, — только не милицейский мотоцикл, не буду я на старости лет людей смешить, — он опустил ноги на пол, — я и сам прекрасно доберусь, — но тотчас лицо его исказилось от боли, и он схватился за сердце.
— Помогите-ка мне, — кивнул милиционеру Адам. Они взяли Спиридона под руки и вывели из будки.
— Я должен пойти на станцию, — сказал Спиридон и взглянул на Адама. — Вы же знаете, что я должен пойти на станцию!
— На станцию пойду я, — ответил Адам, — и встречу ее, не волнуйтесь.
— В больницу я не поеду, — сказал Спиридон, — отвезите меня домой. Так будет лучше.
— Хорошо.
Милиционер козырнул Адаму, потом повернулся и сел на свой мотоцикл.
— Мне уже совсем хорошо, — сказал Спиридон, намереваясь вылезти из коляски. Милиционер положил руку ему на плечо и вопросительно взглянул на Адама. Адам подал знак ехать. Мотоцикл затарахтел и двинулся.
К пяти часам Адам был на станции, он прогуливался по платформе в ожидании поезда. Курша улеглась у забора возле хлебного ларька.
— Кого поджидаешь, инженер? — спросил Вано.
— Да знакомый один должен приехать…
— Как мост?
— Ничего…
— Надоел этот дождь…
— Да…
— Поезд вот-вот подойдет.
— Он долго здесь стоит?
— Три минуты.
— Хорошо, — сказал Адам, — очень хорошо.
— Здесь Мамия был, — сказал Вано.
— Да?
— Он каждый день приходит, стоит и смотрит. В чем дело, не пойму!
— А что тут понимать, стоит человек и смотрит.
— Ну да, стоит и смотрит…
— Ну и что с того?
— Ничего, ничего, извини, если не то сболтнул.
Тут как раз подошел поезд. Кроме одной женщины, с поезда никто не сошел. Пока поезд не тронулся, Адам не решился подойти к ней: он ждал, может, еще кто-нибудь появится. И потом, женщина совсем не была похожа на ту, которую он себе представлял. Воображение рисовало ему молодую девушку, а этой не меньше сорока. Она была высокая, начинающая полнеть, лицо бледное, измученное, вероятно, не выспалась в поезде; на ней было черное измятое пальто с потертым меховым воротником. Выйдя из вагона, она, не опуская чемодана на платформу, оглядывалась по сторонам.
«Какой же я дурак, — подумал Адам. — Разве его невеста сейчас может быть молодой?»
Когда поезд отошел, Адам направился к женщине:
— Вы приехали к доктору Спиридону?
— Да, — женщина удивленно взглянула на него. Видно было, что перед тем, как выйти из вагона, она второпях напудрилась, и на кончике носа, а также в глубоких морщинах оставались следы небрежно наложенной пудры.
Адам отвел от нее свой взгляд. Он не мог отделаться от чувства, что встретил другую женщину, совсем не ту, которую ждал.
— Позвольте мне чемодан… — протянул он руку.
— А где же Спиридон? — спросила женщина, не выпуская чемодана.
— Он ждет вас дома, дайте, я понесу чемодан!
Женщина недоверчиво опустила руку.