— Конечно, — согласился Марк-Алем, — и все же…
— Что?
— Разве не попадают в итоге в Интерпретацию все сны — и присланные как обычно, и те, что из Тайного Табира?
— Да. В отличие от других отделов, которые дублируются, только Интерпретация — единственный общий отдел для всего Табир-Сарая. И все же это не означает, что она стоит вообще выше, чем Тайный Табир.
— Но, возможно, и не ниже.
— Возможно, — согласился собеседник. — На самом деле между ними существует своего рода соперничество.
— То есть они оба могут называться аристократами Табира?
Тот улыбнулся.
— Ну, если тебе так нравится это слово, можно и так сказать.
Он снова поднес к губам чашку, хотя кофе в ней уже не было.
— Только не думай, будто это самая вершина, — проговорил он, — есть и другие над ними.
Марк-Алем поднял глаза, чтобы понять, шутит тот или говорит всерьез.
— И кто же?
— Баш-эндероры, главсноведы.
— Кто?
— Главсноведы, управление Баш-Эндер, или Главного сна. Главсна, как стали говорить в последнее время.
— Что это такое?
Собеседник понизил голос.
— Пожалуй, не стоит тут об этом говорить, — сказал он. Они впились взглядами друг в друга.
Желание Марк-Алема узнать хоть что-нибудь еще было непреодолимым.
— Ну пожалуйста, расскажи еще что-нибудь, — мягко попросил он, — Я, я… В общем… моя мать из семьи Кюприлиу…
— Из рода Кюприлиу?
Изумление, появившееся на лице собеседника, нисколько не удивило Марк-Алема. Он уже привык к этому, стоило лишь кому-то узнать о его происхождении. Удивило его то, что он сам упомянул знаменитое имя, что могло выглядеть хвастовством.
Он даже прикрыл рукой правую щеку, поскольку почему-то решил, что она покраснела первой.
— Едва ты сказал, что тебя сразу назначили в Селекцию, я сразу подумал, что ты из какой-нибудь известной семьи, но, по правде говоря, мне и в голову не пришло, что настолько высокопоставленной.
— Из семьи Кюприлиу моя мать, — пробормотал Марк-Алем, словно пытаясь оправдаться, — у меня другая фамилия.
— Неважно, — произнес тот. — Совершенно неважно.
— Извини, — сказал Марк-Алем.
— Что?
— Я хотел сказать… так что там за история с главным сном?
Собеседник набрал в легкие побольше воздуха, но, словно решив, что его слишком много для приглушенной беседы, выпустил часть, прежде чем заговорить.
— Каждую пятницу, как ты, возможно, уже слышал, из тысяч и тысяч собранных и обработанных здесь в течение недели снов отбирают один, самый важный, чтобы представить его самодержцу во время простой, но очень древней церемонии. Это и есть баш-эндер, или главный сон, главсон, как теперь говорят.
— Я слышал что-то туманное, какие-то легенды, — сказал Марк-Алем.
— Да нет же, это никакая не легенда, а чистая правда, и над этим работают несколько сотен человек, баш-эндероров, или, как говорят теперь, главсноведов. — Некоторое время собеседник пристально смотрел на Марк-Алема. — Главный сон… — пробормотал он немного погодя, — кто бы мог представить, что он, несущий важнейшее предзнаменование, порой более ценен для самодержца, чем многочисленные армии или толпы его дипломатов.
Марк-Алем слушал раскрыв рот.
— Понимаешь теперь, как высоко сидят баш-эндероры по сравнению с нами, всеми остальными?
Боже милостивый, подумал Марк-Алем. Табир-Сарай и в самом деле намного больше, чем кажется на первый взгляд. Он представлял, конечно, насколько тот огромен, но никогда и подумать не мог, в центре какой гигантской паутины оказался.
— Их никто никогда не видит, — продолжал его собеседник. — У них даже свой особый буфет, где можно выпить кофе или салепа.
— Особый, — повторил Марк-Алем.
Сосед открыл рот, чтобы продолжать, но неожиданно звонок, такой же, как и тот, что оповестил о начале утреннего перерыва, прервал все происходившее вокруг.
Звонок еще не успел отзвенеть, как весь этот человеческий рой начал быстро сгущаться у выходов. Тот, кто еще не успел допить свой кофе или салеп, допивал его одним глотком, другие, кто только что получил его и не мог пить из-за того, что кофе был еще слишком горячий, ставили чашки на столы и уходили без оглядки. Собеседник Марк-Алема оборвал разговор на полуслове, кивнул ему и поспешил к выходу. В последний момент Марк-Алем сделал было движение в его сторону, словно пытаясь остановить и о чем-то спросить напоследок, но в это время его толкнули слева, затем справа, и тот потерялся из виду.