Из смотровой щели будки на дубе тут же высунулось бородатое лицо:
— На месте!
— От Николая никаких знаков не было?
— Нет, хозяин. Только от монастыря белый сигнал. Софрон ходил проверять.
— Кто это был? — обратился Антип к Софрону.
— Рыжий за деньгами приходил. Сказал, что паром на время закроют. Вчера была проверка — какой-то посланец, будто бы от самого митрополита, нагнал на них страху.
— Вот как? — насторожился Антип. — Интересно: позавчера появляется новый владелец Березок, который выглядит как мальчишка, а на деле оказывается опытным бойцом, вчера — неожиданная проверка монастыря митрополитом, сегодня, — подозрительный монах с его тайнописью, — я уже не говорю о совершенно нелепом похищении дочери Картымазова — какой с него возьмешь выкуп, он же не богат вовсе!.. Не слишком ли много дивного и неясного вдруг стало случаться после длительного затишья? Ой, чует мое сердце — одной цепи это звенья… Что-то хитрое здесь затевается…
В проходе между телегами показался Захар с золотой вазой в руке и крикнул издали:
— Обед готов! Сюда прикажете подать или со всеми будете?
— Сюда! — сказал Софрон.
— Напротив — будем со всеми, — сурово возразил Антип.
— Как прикажете. — Захар протянул вазу. — Куда девать?
— В мою землянку, — приказал Антип и крикнул: — Варежка!
Из большой землянки выбежала девочка лет десяти и вприпрыжку подбежала к Антипу.
— Пойдем обедать, доченька.
Антип ласково обнял девочку здоровой рукой, и все направились через проход между телегами в сторону костров.
Захар скрылся в меньшей землянке, через минуту вышел оттуда без вазы, огляделся по сторонам и направился прямо к телеге, где прятался Василий. Медведев уже приготовился к худшему, но Захар остановился у соседней телеги, пошарил рукой под рогожей, раздобыл глиняную бутыль, отхлебнул несколько глотков, сунул бутыль обратно и бросился догонять главарей.
Через минуту поляна опустела. Василий оценил положение: прятаться в телеге становилось опасным…
Антип совсем не глупец — когда его следопыт вернется из Картымазовкии доложит, что никакого Медведева там не было, поднимется тревога, а потом будет обшарен весь лагерь. Надо найти укрытие, из которого можно все видеть и которое не будут обыскивать. Как учили отец и Микис? «Прячься на виду!» Такое место есть, однако занимать его рано — на поляну еще до начала обеда кто-то обязательно должен прийти.
Василий был прав. Это оказался Мерин. Он держал в руке дымящийся — очевидно, прямо с вертела на костре — жареный телячий окорок.
Захар стал медленно подниматься по лестнице в наблюдательную будку, но, добравшись до середины, остановился и крикнул:
— Серапион!
Серапион показался в квадратном проеме люка.
— Держи!
Захар швырнул вверх окорок, Серапион ловко его подхватил и скрылся, а Захар, перепрыгнув с лестницы на канат, соскользнул вниз, легкой трусцой пробежал к проходу между телегами и исчез среди деревьев.
Теперь и только теперь.
Медведев приподнялся, бесшумно выскользнул из телеги, не слишком быстро и не слишком медленно пересек поляну и начал спокойно подниматься по лестнице, стараясь не шатать ее. Момент был подходящий: все столпились у костров, оттуда поляна сквозь деревья и кольцо телег не просматривалась, Серапион занят обедом…
Медведев быстро и легко поднялся на самый верх и просунул голову в люк. — Серапион стоял боком, чуть наклонившись, и жевал мясо, глядя в щель. Но когда Медведев поднялся еще выше, оказавшись за его спиной, доска под ногой вдруг скрипнула, и Серапион обернулся.
— Это я! — сказал Медведев, резко ударил Серапиона ногой в живот и, когда тот согнулся от боли, оглушил ударом кулака по голове.
Подхватив падающий окорок, Василий бережно положил его на скамейку под смотровой щелью, затем аккуратно связал руки и ноги Серапиона остатком тонкой веревки и слегка потрепал его по щекам. Когда тот очнулся, он уткнул кончик своего длинного меча в его шею и, приветливо улыбаясь, сказал:
— Я Василий Иванович Медведев, твой единственный и законный хозяин, поэтому ты должен меня слушаться. Я тут поработаю немного вместо тебя и заодно познакомлюсь поближе с вашими порядками, а ты пока отдохнешь на лавочке. Ежели тебя позовут, я высуну твою голову в щель, и буду стоять вот тут сбоку с мечом наготове, а ты нормальным голосом ответишь все, что надо. Ну, а если, не дай Бог, вздумаешь заорать или подать какой-нибудь знак — твоя голова тотчас упадет прямо в руки Антипу. Я думаю, ты все понял.