- … для понимания сего нам не нужен лучший правовед тетрархии, с этим справился бы и подмастерье. Мы заплатили полновесным золотом не за слова, а за авторитет. За то, что свое квалифицированное заключение публично даст признанный знаток права, чья мудрость общеизвестна и не подвержена сомнениям.
- Этого меж нами оговорено не было, - отчеканил юрист, сохраняя горделивую позу настоящего патриция. – И я выполнил свою работу до последней черточки. Если думаете, что какой-нибудь подмастерье справился бы так же – ваш бог вам в помощь. Обращайтесь в следующий раз к золотарю, еще дешевле выйдет.
Услышав про «вашего бога» Елена вспомнила сборник молений для каждого дня, который лежал на столе у мэтра, и решила, что, наверное, это все-таки инструмент для шифровки. Теперь уж не оставалось никаких сомнений в том, что Ульпиан двоебожник, причем явный, откровенный. Хотя… она ведь даже не открывала свитки Атрибутов и понятия не имеет, что там писано. Вдруг это сокровища словесности, где в каждом абзаце вселенская мудрость со множеством смыслов? Еще женщина подумала, что неплохо было бы как-нибудь под соответствующий момент рассказать мэтру анекдот про сантехника и «сто за удар ключа, девятьсот за знание – где ударить», он оценил бы.
- Но вот я взвешиваю результат, который мы получили, - гость будто и не слышал энергичную ремарку глоссатора. – И нахожу, что злые языки все-таки оказались правы. Мы переплатили. Явно переплатили.
Опять наступила тишина. По прикидкам Елены сейчас было часа три-четыре ночи, угомонились и заснули все, вплоть до самых отъявленных гуляк. То, что женщина видела и слышала сейчас, носило явные признаки увлекательной интриги – интересно, даже захватывающе, удивительно, сложно… и опасно. Елена думала, что мэтр снова ответит гневно, с чувством оскорбленной добродетели, но Ульпиан не стал усугублять и неожиданно сменил тон, да еще и ссутулился, будто у пожилого юриста кончились силы.
- Я не признаю никакой вины, - отрывисто сообщил он. – Я выполнил все, за что мне было заплачено. То, что вы рассчитывали получить больше оговоренного, это ваши ожидания, а не моя обязанность. Однако… нас давно связывают прочные и взаимно выгодные отношения, истинная дружба, которую следует сохранить. Только ради этого я верну вам часть оплаты. Ту, что вы полагаете внесенной сверх полученного.
- Нет, мой друг, - сумрачно вымолвил гость, и в его голосе, кажется, скользнула искренняя печаль. – Этого недостаточно.
- Тогда идите к своим демонам, и будь, что будет, - разозлился мэтр. – Если мое намерение поступиться многим ничего для вас не значит, пусть дружба сгорит в адском пламени!
- Вы не понимаете, - сказав это, гость сделал шаг и вернулся, наконец, в поле зрения. Лицо женщина разглядеть не могла, но сам облик безымянного человека представлялся траурным, непреклонным. Совсем как Раньян в те времена, когда Елена боялась его до дрожи в коленках.
- Не понимаете, дорогой друг. У нас экстраординарные обстоятельства. Месяц назад Империя страдала от неопределенности двоевластия, а сейчас две стороны превратились в три.
- Кому вы это… - начал, было, глоссатор, но мрачный воин резким жестом оборвал его, властно рявкнув:
- Молчите и слушайте!
Ульпиан внезапно повиновался, кутаясь в мантию, как старушка в старый платок.
- Вы знаете, мы ведем обширную переписку с другими торговыми гильдиями. И можно сказать с уверенностью – зерно этого посева мертво. Вымерзло на все восемь сторон света. Кое-какой урожай, возможно, удастся собрать на оконечностях мира, там, где ближе к морю, теплее и больше снега. Но его не хватит даже на посевы. Старые императоры очень плохо разделили Ойкумену, границы губерний, всех четырех, пролегают по «Золотому поясу», и на тех границах уже идут бои. Поместное дворянство начало делить землю и поля, пока императорская власть слабее пьяницы в луже. Война неизбежна, это понимают все. Нас ждет не межевая усобица, не частный конфликт и даже не столкновение тетрархий. Самое позднее к началу осени самые полные амбары опустеют, и начнется безжалостная схватка всех с каждым. А для того, чтобы вести эту войну, потребуются деньги.
Трагический пророк шагнул к Ульпиану, буквально навис над юристом и вымолвил, отчетливо разделяя слова:
- Очень. Много. Денег.
- Я понимаю, - тихо сказал правовед.
- В этой войне победит тот, кто сумеет купить больше стали за серебро и золото. Больше рыцарей, больше горской пехоты.
- Я понимаю, - повторил Ульпиан. – Никто не хочет платить…
- Да мы бы заплатили хоть Сибуайеннам, хоть ледяным карликам из ада! – приглушенно воскликнул безымянный. – Но за результат! За профит! За безопасные дороги. За развешанных по деревьям разбойников-бетьяров. За беспошлинные границы. За суды, которые судят по закону, сколь угодно плохому, но закону! А не по воле барончика или драного князя, что взял на меч пару городов и плюет на всех. Мы хотим, чтобы наше золото принесло выгоду для оборота и торговли, для цехов и гильдий. А разряженные петухи выбросят его на ветер! Это будет очередная война королей, война благородных.