В общем, если подытожить, Елена решила, что, кажется, мироздание, долго показывавшее женщине голый и неприглядный тыл, милостиво развернулось иной стороной. В сущности, из настоящих забот оставалась лишь красноглазая ведьма, но черная тварь явно была проблемой не сиюминутной, и вряд ли стоило ждать ее появления в ближайшем будущем.
Все это Елена разносторонне и тщательно обдумала минувшим днем, а сегодня путь в столицу – долгий и бестолковый – обещал закончиться.
Заметив несколько персон, похожих на студентов, как их рисовали в энциклопедиях средневековой жизни, Елена спросила у юриста: а есть ли в Пайт-Сокхайлхейе университет? Она точно помнила, что средневековье и Ренессанс были немыслимы без академического образования и бурной университетской жизни. Логично предположить, что и здесь имелся хотя бы аналог.
- Был университет, - исчерпывающе отозвался Ульпиан, вынырнув из летаргической отстраненности. - Но ушел.
Видя, что собеседница ничего не поняла, мэтр добавил:
- Студенты по осени устроили большой дебош на весь город, ну, как обычно, в день последнего колоса. Дело житейское, студиозы гуляют, бьют горожан, портят имущество и дев…
Глоссатор запнулся и продолжил после короткой смущенной паузы.
- Только в этот раз король самолично приказал удвоить традиционный штраф в пользу города, но внести его в королевскую казну. Да еще казнить пятерых главных зачинщиков через утопление или повешение. Но университет сослался на особую подсудность. Его адвокаты заявили, что взыскания за непотребное поведение, равно как и традиция самого поведения имеют столь давнюю историю, что сравнялись с обычаями. А, следовательно, менять их в данных обстоятельствах могут лишь император и архонт-полемарх, сиречь верховоды светский и духовный.
В голосе правоведа зазвучала искренняя гордость за коллег по профессии.
- Король же университету не указ, ведь со времен Старой Империи дело науки и знаний – дело императорское. Так слово за слово, обменялись грамотами, а когда тетрарх пригрозил устроить арестации, ученый люд со всеми студиозами за один день и одну ночь снялись да и ушли на север.
- Вот это дела! - поразилась Елена. - Это как же, одни сутки - и нет университета?
- Молодежь, - мэтр дернул плечами под широкой и плотной мантией. - Легка на подъем. Студенту собраться - подпоясаться да кинжал к поясу привесить.
- Но как же учебники? - Елена понимала, что, должно быть, ее вопросы звучат глупо и все-таки не могла удержаться от любопытства.
- Хороший студент продает учебники в первый месяц и спускает серебро, как мочу в горшок, на вино и девиц, - объяснил мэтр, причем без тени осуждения. – Затем пишет жалостливые письма родным и покровителям, рассказывая как все дорого и прося еще денег. Таков закон вещей и постижения наук.
- А плохой студент?
- В первую неделю.
- А… - Елена решила вернуться к прежней теме и замялась, подыскивая нужное слово. - Наставники, учителя? Они тоже легки на подъем были?
Глоссатор ощутимо помрачнел и ответил афоризмом, который примерно соответствовал русскому «...и не так раскорячишься!», затем показал всем своим видом, что продолжение разговора на эту тему неприятно и несвоевременно. Елена поняла намек и задумалась. Надо полагать, король достал университетское сообщество до печенок, так что преподавательский состав предпочел оперативное бегство. Жаль, не доведется посмотреть на ойкуменское высшее образование, было бы интересно. Услышанное легло еще одним кирпичиком в складывающееся представление о королевской столице и самом короле-губернаторе.
Пока женщина думала, в затихнувший, было, разговор вступил Барнак Гигехайм, который внезапно спросил: куда же, собственно, отправился университет?
- Говорили, в Малэрсид, - без особой охоты, но все же ответил мэтр.
Елена опять навострила уши, тут к беседе подключился Алонсо, и путники некоторое время обменивались новостями «герцогства запада», как обычно называли владение Вартенслебенов, подразумевая, что это крайняя западная часть континента.
Из общего разговора Елена поняла, что Флесса таки добилась своего, утвердившись настоящей вице-герцогиней - еще не матриарх, но уже официально признанный наследник. Утвердилась круто и жестко, за считанные месяцы поставив себя должным образом. Кроме того, Флесса перестала платить императорские и королевские подати в казну, сославшись на необходимость провести ревизию запутанной бухгалтерии. Это была давняя проблема Малэрсида - самое маленькое герцогство Ойкумены (которое и герцогством то стало, в сущности, по недоразумению и большой взятке) располагалось на стыке двух королевств, так что вопрос - кто же должен с него получать? - висел нерешенным уже не первое столетие, качаясь, будто чаши пустых весов.