— Но-бля это-бля нарушение-бля регламента-бля! Там же-бля экспериментальные-бля прототипы-бля! — отозвался Горбатый.
— Не думаю. Пункт 1.15.23.35-б Устава приказывает в случае острой производственной необходимости изыскивать внутренние резервы. Кладовщик Наздадкин? — Клизменко ткнул пальцем кнопку на дисплее и надо мной загорелся свет.
— Господин старший научный сотрудник, склад предметов категории «В» заполнен на тридцать семь процентов! — впервые за два с половиной года я активировал свой микрофон. Люди в зале удивлённо озирались, глядя, кто же сидит в вечно тёмном углу?
— Вот и отлично. Кладовщик Крохин, передадите излишки кладовщику Назадкину. Отчет по переданным образцам предоставите в секретариат, — сказал Клизменко и отключился.
Крохин при ближайшем рассмотрении оказался полным уродом. Его временно назначили моим начальником, и он весь день доставал меня насмешками, хвастался и гнусаво смеялся по визору. Что обидно, этот огрызок был моложе меня лет на десять.
Дождавшись окончания рабочего дня, я выбрался из своего подземелья и поплёлся на парковку. Терпкий холодок ноябрьского вечера взбодрил меня, но настроение по-прежнему было поганым.
Возле машины, перетаптываясь от холода, меня ждала Лиза, моя жена. Она работала здесь же, в «Миге». В бухгалтерии. У неё с рейтингом было всё в порядке. Никогда не понимал, как генератор семейных пар мог соединить меня и Её, идеальную деву? С прекрасным стройным телом, с длинными янтарными волосами, с зеленоватыми глазами и с такой обворожительной улыбкой, ради которой хоть в огонь, хоть под танки.
— Привет, зай! — улыбнулась она, запрыгнув на пассажирское сидение.
Обычно Лиза всегда и всюду демонстрировала чувство собственного превосходства над другими. Но стоило ей завидеть меня, как в тот же миг куда-то улетучивалась её деловитость, и на меня любящими глазами смотрела покорная, нежная супруга.
— Твой рапорт на общей планёрке был такой… такой… — растопырив пальцы, она округлила глаза и замолкла, не находя слов.
— Короткий? — подсказал я.
— Да брось, не комплексуй! Когда над тобой загорелся свет, я аж на месте подпрыгнула!
— Да уж…
По пути домой мы заехали в супермаркет. Государство выделило продуктовые талоны, чтобы я был счастлив. Пожую сушеную дыньку и вмиг стану счастливым.
— Ваши талоны неактивны, — с ангельской улыбкой девушка-кассир вернула мне удостоверение личности, оно же кошелёк современного человека.
— Я же их сегодня активировал! — расстроился я, глядя на последнюю упаковку дыни.
— Возможно, системный сбой, — ответила она, пожав плечами.
— Побеждает сильнейший, правда Назадкин? — я обернулся и увидел мерзкую рожу Крохина. Он сграбастал мою дыню и бросил в свою корзинку.
— Чтоб ты подавился, сука! — уходя, прошептал я.
— Завтра не опаздывай! Теперь я твой начальник! — крикнул он, привстав на цыпочки.
— Ну и где твоя дыня? — Лиза подкрашивала реснички перед зеркалом заднего обзора.
— Лиза! Я просил не трогать зеркало! Десять раз просил!
— Ну что ты, не ругайся.
— Чёрт, я ключи забыл на кассе! — спохватился я.
— Прыг-скок не забыл?
— Он сдох. Да я так сбегаю, подожди минутку.
— Чтоб ты без меня делал? — Лиза протянула мне ключи.
— Ты где их взяла?!
— Сходила на полчаса назад, взяла на работе свой комплект, — она сунула косметичку в сумку.
— Лиза! А сразу нельзя было напомнить?!
— Ну-у-у-у-у! — протянула она, нахмурив бровки. — Ну, не ругайся.
— Ты… ты…! — я стукнул ладошкой по рулю. — Ты ведь знаешь, что это меня бесит! Могла бы просто сказать — не забудь ключи!
— Больше не буду, — вздохнула она. — Если хочешь, беги давай на кассу за ключами. Ну, прости, я знала, что ты так расстроишься.
— Ладно… Жрать хочу, как скотина! — ответил я, продув двигатели.
— Ты не устал?
— Да, вроде, нет, а что?
— Сегодня Петровы пошалить зайдут, не забыл?
— Зашибись, блин!
— Мы же договаривались, помнишь?! — нахмурилась Лиза. — Тихоновы на прошлой неделе были. Серёдкин твой ненаглядный тоже! А Петровы в мае приходили в последний раз. Мне перед Элей неудобно!
Какие-то чувства закоротили в моей груди — всего на миг. В тот момент я впервые ощутил, что меняюсь — окончательно и бесповоротно…
— Лиза, тебе не кажется, что это… ненормально?!
— Что? Они наши друзья, хорошие здоровые люди. Что не так?
— Я думал об этом… Понимаешь, мне кажется, что в этом есть что-то неправильное и это меня беспокоит…