- А в одежде? Или ты так ходишь всегда?
Он улыбнулся, но это не настоящая улыбка, просто проявление вежливости.
- Только в спальне. Да, в разной одежде отличить можно, но я переоденусь, и как тогда? Впрочем, ты можешь называть меня так, как захочешь, между телами нет никакой разницы. Я знаю, что людям бывает сложно полностью принять это, поэтому общаюсь с тобой как один человек. Но сам одинаково воспринимаю оба тела.
- Вчера… - я немного задумалась, как сказать, - вчера ты был со мной скорее как два человека.
Он вдруг нахмурился.
А вот нахмурился совершенно честно, по-человечески. Напряжение и почти досада. Даже зубами скрипнул.
- Да, - сказал он. - Нам нужно решить этот вопрос, раз уж ты вполне осознаешь себя.
- Я ведь не смогу вернуться домой.
Почему-то казалось – все, меня никто не отпустит.
Линар покачал головой.
- Ты и так дома, - сказал он. – Алиса, ты должна понимать… это наверно сложно, но лучше уж попытаться объяснить сразу. Ты дома. Часть тебя. Ты, которая сейчас здесь со мной – это первичная проекция. По нашим законам ты даже не являешься самостоятельной личностью, потому что проекции, как правило, нестабильны. Но это не значит… - он замялся немного. - Да, эта часть тебя домой вернуться не сможет.
Потом нахмурился еще больше, поджал губы.
Сложная тема.
Но это значит, я…
- Я – не настоящая?
- Все не совсем так, - сказал он, втянул носом воздух, обдумывая. – Настоящая. Но, как правило, это лишь временная часть тебя. Все дело в способе разделения. Я разделен на две совершенно равнозначные части, существующие рядом, параллельно. С тебя, можно сказать, снята временная копия. Твоя основная личность осталась в твоем мире, со временем связь исчезнет полностью, и там, дома, ты продолжишь жить своей жизнью, а все, что было здесь – останется смутным сном. Для той тебя – это потеряет значение.
Мне как-то не по себе становилось от таких разговоров. Страшно.
- А я, которая… я. Здесь? Что будет со мной?
Он потер ладонью бедро, собираясь с мыслями. Это было так странно – голая я и голый мужчина в постели, обсуждаем такие вещи.
- Сейчас сложно сказать. С точки зрения биологии, - сказал Линар, - ты абсолютно реальна. Скопировать биологический объект несложно, память скопировать несложно. Ты точно так же хочешь есть, спать, твое тело функционирует точно так же, как и в прежней твоей жизни. Но вот с переносом души – вопрос неоднозначный. Скопировать ее нельзя, только отделить частичку от целого. Не получив частичку души, тело останется в состоянии комы, сознание не проснется. Обычно проекция получает совсем маленькую часть, достаточную лишь для того, чтобы поднять тело, без пробуждения сознания. Со временем эта малая часть распадается, а основная часть естественным путем восстанавливается до нормального состояния. Без души временное тело впадает в кому и умирает. Но иногда, как в случае с тобой, тело получает значительную часть, которая со временем может развиться в самостоятельную личность. Тогда сознание пробуждается в полной мере. Но связь между телами на таком расстоянии ослабевает в любом случае. Та ты, которая здесь, либо отделится окончательно, либо перестанет существовать.
Он смотрел на меня, ожидая чего-то. Понимания?
Мне сейчас очень сложно понять это.
Со временем я исчезну? Впаду в кому и останусь лишь смутным воспоминанием? Но, с другой стороны, настоящая я, которая дома, это даже не заметит.
Я не могла понять, как относиться к этому – как к смерти, или как к прекращению страшного сна.
- Зачем?
У меня не было слов, чтобы выразить. Но зачем делать такое с людьми?
- По разным причинам, - сказал Линар. – Как вышло с тобой – не должно было быть. Но если говорить - зачем… Мне нужна женщина. Нужно что-то, на чем я могу сконцентрироваться, стать хоть на время единым целым, иначе сознание не выдерживает… а секс – очень хороший якорь, позволяет быть здесь и сейчас. С проекцией это проще всего, не нужно думать о том, что женщине хочется, о том, как она воспринимает все это. Остаются чисто физиологические реакции, по большей части. И тело честно получает удовольствие. Остальное неважно. А ты…
Со мной все пошло не так?
Ему нужна была живая кукла, сладко стонущая в его руках, делающая все, что он хочет, не задающая вопросов. Какая-то проекция, а не живой человек.
И все же, он готов на вопросы отвечать. Готов таскать меня в душ, помогая…
- Значит, я не подхожу тебе?
Он моргнул. То ли удивленно, то ли пытаясь понять сам.
- Я буду рад, если ты останешься со мной.
- У меня есть выбор?
У него дрогнули ноздри – то ли злость, то ли раздражение. Но злость не на меня.