Они взорвутся от малейших брызгов солёной воды, поэтому их нужно сбросить до приземления. Я положил руку на рычаг бомбосбрасывателя. И тогда увидел, что примерно в миле от нас в западном направлении двигается низкое судно с дымящейся трубой посередине, его неясные контуры расплывались перед глазами из-за моросящего дождя. Сердце подпрыгнуло от радости — это наверняка наш миноносец. Нехлелил развернулся в его сторону, а я выстрелил сигнальной ракетой, чтобы привлечь к нам внимание, потом потянул рычаг бомбосбрасывателя, почувствовал, как аэроплан мгновенно взмыл вверх, избавившись от бомб, и увидел огромный всплеск воды за кормой.
И поднялся аэроплан как нельзя вовремя — двигатель кашлял и запинался, а из клапана радиатора, расположенного над нами, брызгала кипящая вода.
Мы попытаемся опуститься на воду неподалеку от миноносца, чтобы лёгкий ветерок относил нас в его сторону, а не в другую, и с корабля спустят шлюпку. Только когда мы оказались уже почти прямо над предполагаемыми спасителями, я понял — что-то не так. Это был совсем не миноносец, даже не австрийский корабль, а то, что я принял за сигнальные ракеты, на самом деле оказалось трассирующими очередями пулемётного огня в нашу сторону — к счастью, не особенно меткого.
По крыльям аэроплана защёлкали пули. Мы пролетели прямо над таинственным кораблем и наконец приземлились на воду метрах в восьмистах от него. Когда я обернулся, пытаясь разглядеть, что же это всё-таки такое, то увидел подводную лодку на паровой тяге [40]. Теперь она опустила трубу и погружалась в воду.
За десять секунд лодка исчезла, словно призрак, оставив в доказательство своего существования лишь клочья пены. Вот, значит, как — подводная лодка, на которую мы устроили охоту, всё-таки существует, это одна из французских паровых лодок класса "Вентос", которые с переменным успехом действовали в Адриатике уже два года. Мы с Нехледилом ждали дальнейшего развития событий. Может, они покинут сцену так же быстро, как появились, позабыв о нас? Или поймут, что мы совершили вынужденную посадку, и вернутся — всплывут и возьмут нас в плен?
Вышло так, что они не сделали ни того, ни другого. Лодка находилась под водой с минуту, потом внезапно всплыла снова почти в том же месте с шумным всплеском и брызгами, рассекая носом воду, опять погрузилась и снова всплыла, качаясь из стороны в сторону. Мы зачарованно наблюдали. Через несколько секунд вся передняя часть субмарины уже торчала из воды под углом примерно в сорок пять градусов.
Вскоре она приняла почти вертикальное положение, как играющий кит, и зависла примерно на пару минут, медленно покачиваясь. Потом внезапно открылся передний люк и люди горохом посыпались в воду. Вслед за ними из люка вырывалось зловещего вида желтоватое облако — я понял, что это хлор из батарей, залитых морской водой. Ещё через минуту всё закончилось — нос подлодки скрылся под водой в бурлящих пузырьках воздуха, на месте ее последнего погружения остались только обломки и головы пловцов.
Я уверен, что не мы были виновны в гибели подлодки — наши бомбы упали в доброй тысяче метров от неё. Нет, единственная причина случившегося, которую я мог представить, в том, что они запаниковали, увидев наше приближение, и стали погружаться с открытым люком. Этого достаточно, чтобы погубить любую субмарину, и тем более паровую лодку с телескопическим дымоходом и множеством вентиляционных труб.
Мне представилась отличная возможность в этом убедиться, поскольку я сам чуть не утонул на точно таком же корабле "Реомюр" во время визита в Тулон перед войной, когда кусок коряги забил нижнюю часть трубы дымохода во время демонстрационного погружения. Кроме того, в конструкции этих французских лодок мне особенно запомнилось легкомысленное пренебрежение логикой и здравым смыслом.
Помню, некоторые вентили открывались по часовой стрелке, а другие — против, некоторые электровыключатели срабатывали при переводе вниз, другие вверх, некоторые краны закрывались параллельно трубе, другие — поперёк, а некоторые ещё и под углом к ней. Плавать со всеми этими приспособлениями и в мирное время довольно опасно, а как управляться с ними в зоне военных действий — даже представить трудно.
Но что станет с экипажем лодки, который теперь плавает в море в тридцати с лишним милях от земли? Мы ненароком потопили их и теперь стали их единственной надеждой продержаться на плаву до прихода спасения. Ветер постепенно сносил нас всё ближе к ним. Приближаясь, я очень надеялся, что они правильно оценят ситуацию и не станут удовлетворять свою жажду мести. Но на всякий случай мы с Нехледилом вытащили пистолеты.
40
Оригинальные двухкорпусные субмарины, спроектированные М. Лобефом. Вступили в строй в 1908-1911 годах. Для своего времени были весьма удачными кораблями, обладавшими хорошей мореходностью и мощным вооружением, однако из-за наличия паросиловой установки время перехода из надводного положения в подводное было слишком большим.