— Гм, мисс…
— Ландер, зови меня просто по имени, — отпив неизвестно откуда взявшийся бокал, опередила его женщина, — все эти мисс, да мисс, очень… удручают. Ты хотел что–то спросить?
Женщина слизала вино с губ, с интересом осматривая пепельноволосого помощника детектива. Потом прищурилась, сделав для себя неясные выводы, (надо признать, одежда наёмника порядком истрепалась), а после и вовсе отвернулась к окну.
— …Ландер. Гм, позвольте узнать вашу фамилию. — Выждав секунду, проговорил Гумберг.
— Так сразу? Ну кто же так знакомиться. А, впрочем, неважно. Я Ландер Висхвист, приятно познакомиться, Гумберг…
— Гумберг, просто Гумберг. — С серьёзным лицом ответил наёмник.
— Ха–ха, хорошо, Гумберг, — женщина посмеялась, наконец оторвавшись от окна. — И зачем же, тебе, Гумберг, знать мою фамилию? Если что, я предпочла, чтобы ты её не называл вовсе. Не хочешь выпить? Что–что, а у этого Роберсона вино довольно хорошее. Ах, Ромари пьяница, уже две бутылки высосала!
— Гм, я не пью алкоголь, — не смутившись притворного возмущения, отказал мечник.
— Профессиональная привычка всегда быть с трезвым умом?
— Можно и так сказать.
Ландер прошлась и села на край дивана, поставив бутылку. Вино, наполняя комнату ароматом смородины, с характерным бульканьем наполнило бокал, поигравшись оттенками красного на поверхности. Только сейчас, на свету, Гумберг смог точно различить цвет её платья — тоже красный, но намного светлее, идеально подходивший к небольшому рубину, висящему на цепочке у её груди.
— В жизни не поверю, что ты остановился здесь просто так. Непогода началась больше двух дней назад, она бы не застала тебя в пути, ведь до Ранки, считай, рукой подать. Относительно, конечно. А даже если ты ехал каким–то чудом от Армгмара, пропустив по невнимательности все предыдущие гостиницы… Нет, это невозможно, — Ландер хитро прищурилась. — Надеюсь, меня теперь не арестуют?
— Гм, а нужно?
— Тут уж твой выбор, — кокетливо ответила женщина.
— Я это обязательно учту, — проговорил Гумберг, не поведя лицом. — Раз уж так, ты знаешь, остановился ли здесь кто–то с фамилией Д’антстар?
— Понятия не имею, Гумберг, — женщина допила вино, — а если бы и знала, то не сказала бы. За просто так, разумеется…
— Что это значит? — Приподняв бровь, спросил наёмник.
— Кто знает? А впрочем… Да какая разница, мне же не ведомо, кто здесь Дартстар или как их там, так что не бери в голову. И не надо так на меня зыркать, дрожь берёт. — Ландер поставила бокал на стол, а после коротко попрощалась: — Мне просто невыносимо скучно. Спокойной ночи, Гумберг, на этом я удаляюсь.
Парень проводил её взглядом, завороженно смотря, как её подолы её красного платья мерно качаются во время подъёма по лестнице. Слова Ландер уже вылетели из его головы, и теперь он лишь пялился в один из пустующих коридоров. Наконец, пепельноволосый мечник вернул уже замученную книгу на своё место, поправив уголок, а после ещё раз оглядел комнату. Не найдя причины оставаться здесь на дольше, направился в сторону той самой лестницы. И только на шестой ступеньке, ровно посередине, замерев как статуя, подумал:
«И где же мне искать мою комнату? Проклятый извозчик… как его там…»
Гумберг так и не уснул ночью. Джефри, будь он неладен, храпел всю ночь, не давая сомкнуть глаз. Возможно, именно поэтому наёмник и услышал ночью эти странные звуки.
Любой другой наверняка бы и не уловил тихие шаги в коридоре, заглушаемые сильным гулом ветра. Шлепки по холодному полу, словно некто двигался на босу ног, причём двигался так медленно, будто выверял каждый свой шаг, и всё равно ступал крайне неловко. И Гумберг было проверил коридор, но никого так и не обнаружил. В коридоре, зияющем тьмой, было абсолютно пусто, и только настенные подсвечники отражали слабый свет звёзд.
Гумберг спустился вниз, проверить, не хозяин ли это шастает по ночам. Захватив с собой лампу, которую зажёг алхимическим огнём,(небольшие зелёные шарики, воспламеняющиеся при контакте с водой), осветил лестничный проём. Никого. Преодолев десяток ступенек, перво–наперво подошёл к входной двери. Антрацитовый клинок так и лежал на месте нетронутым. Мечник двинулся дальше.
Лунный свет с трудом проникал через окна, освещая витающую в пространстве пыль, но не дотягиваясь до тёмных углов. Глаза наёмника довольно быстро привыкли к темноте, но он всё ещё с трудом различал удалённые вещи. Почти вся мебель была либо обшита багровым бархатом, либо была сделана из тёмного дерева, что ещё сильнее затрудняло свободное передвижение. Ноги наёмника то и дело натыкались на какой–нибудь предмет мебели. Пару раз он чуть не уронил вешалку, но в последний момент всегда ловил её.