«Совсем плохой из меня акробат был бы. А, впрочем… Гм, вряд ли кто–нибудь бы добрался до сюда на ночь глядя. И всё же я осмотрю весь первый этаж.»
Гумберг так и поступил, выйдя из главного зала и ещё несколько минут шастая из одной комнаты в другую. Две холодные ванные с побитой плиткой, кухня, заставленная немытой посудой, другой зал, что находился по левую сторону коридора, где каждый предмет откидывал зловещую тень. Наёмник пошарил в шкафу за диваном. И вновь пусто.
«Чем я вообще занимаюсь? Скорее всего, кто–то просто ходил в уборную, — пытался убедить себя Гумберг, но странное ощущение чьего–то присутствия всё никак не покидало его. — Пекло, не стану же я проверять ещё и третий этаж с пыльным чердаком?»
Гумберга осенило. Стараясь не шуметь, он вновь поднялся на второй этаж. Присел, поставив подсвечник и склонил голову над полом. Его следы отчётливо виднелись на пыли, но вместе с этим, и десятки других. Разобрать что–либо было невозможно. Только сейчас он понял, какой глупостью занимался всё это время и как глупо выглядит в настоящий момент. Впрочем, его это не сильно волновало.
— Гм, что я вообще делаю…
— Вы что–то сказали, мистер Гумберг?
Неожиданно раздавшийся голос за спиной заставил наёмника спохватиться и развернуться на одних только носках. Рука сжала воздух, не нащупав меча на его привычном месте. Гумберг выругался. Силуэт неизвестного дёрнулся, заставив небольшое пламя свечи трепетать. Блеснули каштановые волосы.
— М-мистер Гумберг? Ч‑что вы делаете здесь на ночь глядя? — Голос выражал явное беспокойство, — в-вы разбудите остальных своим грохотом!
Последнюю часть фразы мужчина прошептал, почти прошипел, сильно сжав зубы и выражая недовольство. Впрочем, недовольство, скрывающее испуг.
— Простите, мистер Роберсон. Гм, мне почудилось, что в коридоре происходит что–то странное.
Гумберг встал, отряхнувшись от пыли.
— И поэтому вы гремите на первом этаже? Прошу вас, идите спать, тут никого и ничего больше нет.
— Но в коридоре кто–то шастал… — попытался объяснится наёмник.
— Все спят, — коротко отрезал Роберсон, а после добавил: — Кроме вас. Мистер Гумберг, здесь не может никого больше быть, нас ровно шестеро, не считая слуг. Двое из которых находятся прямо на этом этаже, и Вероники, что спит на первом. А если у вас всё же есть причина шуметь ночью, то прошу мне её поведать.
— …Хорошо, простите, — Гумберг встал, подняв подсвечник. — Гм, тоогда я, пожалуй, вернусь в свою комнату.
— Будьте добры, — уже тише сказал хозяин гостиницы. — Спокойной ночи.
Глава 11. Убийство в «Двуглавом змее»: «Там, где завывает ветер»
День второй
Джефри храпел не переставая. Скрючившись у самой стены, он лежал на второй кровати, пуская слюни и сжимая в руках перьевую подушку.
Хотелось бы сказать, что Гумберга разбудило приветливое солнышко, выглядывающие из облаков, вот только этого самого солнышко не было. Наёмник пролежал всю ночь и даже не заметил хоть какого–то намёка на улучшение в погоде.
Опустив ноги на ледяной пол, Гумберг потянулся. Было довольно рано, хоть он и слышал, как кто–то недавно проходил через коридор. Стараясь не разбудить небритого извозчика, охотник одел обувь и на цыпочках прошёлся до двери. Открыл её.
В комнате, как и в коридоре, было довольно светло. Где–то за углом раздавались приглушённые голоса, но различить их было довольно проблематично. Гумберг прошёл вперёд, и, завернув за угол, во что–то врезался. Точнее, кто–то быстро выскочил перед ним, столкнувшись плечом.
— Исчезни!
Тихий и надрывистый женский голос призвал его уйти в сторону, и он так и сделал. Послышались быстрые, но лёгкие шаги за спиной — юркая фигура тут же проскочила мимо него.
Гумберг обернулся. Со спины было не разобрать точно, но прямо сейчас от него бежала, всхлипывая, та самая вчерашняя девушка с жёлто–пурпурным платьем. Раздался удар двери, разбудивший извозчика. Послышалось недовольное сопение из соседней комнаты. Голоса затихли.
— Боги, что там творится!? Неужели опять этот Гумберг…
Подходя ближе к комнате, из который слышались голоса, наёмник смог различить голос хозяина гостиницы, доносящийся из ванной, со стороны которой как раз и выбежала девушка. Но хозяин, уже начавший провернувший ручку, был не один.
— Роберсон, подожди. Всё, что ты сказал, ты и вправду так думаешь? — Голос неизвестного был тихим, но Гумберг всё равно мог расслышать каждое слово.
— Да, всё именно так, как я сказал. — Мистер Роберсон отпустил ручку, и та с щелчком встала на место. Какое–то время он промолчал, прислушиваясь к шагам снаружи. — Всё, что ей нужно, это лишь твой титул. Впрочем, ты не лучше. Сдалось тебе её приданное?