Если же говорить о Гиндзе, как таковой, о торговой улице Гиндза, то она напоминает гигантскую витрину, протянувшуюся на 1200 м. Именно такое ощущение остается после прогулки по Гиндзе, знакомства с некоторыми из примерно двухсот известных на всю Японию универмагов, магазинов и лавок. Почему витрина? Хотя бы потому, что витрины — это самое запоминающееся впечатление от знаменитой торговой улицы. Выставленные за стеклами композиции меняются каждый сезон, над ними работают выдающиеся мастера дизайна и рекламы. Непревзойденное японское чувство цвета, безграничная выдумка, любовь к изделиям народных промыслов, смелость в использовании движущихся скульптур-модулей, лазеров, голографии, прочих технических новинок — эти качества отличают лучшие произведения «витринного искусства». Оформление витрин, торговых залов превратилось в самостоятельную и весьма процветающую индустрию, которая уверенно наступает уже и на зарубежные рынки. Японским художникам поступают заказы из десятков стран мира.
Реклама помогает решать «стратегические задачи». Прежде всего, подтолкнуть склонных к бережливости японцев тратить деньги. Теперь, говорят руководители «большого бизнеса», необходимо больше тратить и таким образом обеспечить расширение внутреннего рынка, позволить японской промышленности уменьшить зависимость от внешних рынков, на которых стало появляться все больше протекционистских барьеров. Еще одна задача — формировать представления о престижных товарах-фетишах, ради обладания которыми будут энергично трудиться рабочие и служащие.
Конечно, магазины Гиндзы — это не одни лишь витрины. С большим вкусом оформлены торговые залы, прилавки. Они переполнены товарами. Но почему число одетых в элегантную форму, сладчайше улыбающихся, непрестанно кланяющихся продавцов и продавщиц подчас превышает количество покупателей? Причина одна. Умопомрачительные цены. «Кусается» любая мелочь: перочинный ножик — 13,5 тыс. иен, тюбик помады — 9 тыс., фильтр для не очень-то чистой токийской воды — 6,5 тыс. иен. На этажах, отведенных под европейскую одежду, нередко видишь цену, состоящую из пяти-шестизначных чисел. Мужское пальто — 150 тыс., костюм-тройка- 100 тыс., женское платье — 70 тыс. иен. Устрашающие цифры со многими нолями на ярлыках всюду, где останавливается глаз. На гарнитурах мебели, сервизах европейской и традиционной японской посуды, стерео- и видеосистемах, начиненных электроникой детских игрушках, продуктах питания.
В универмагах «Мацудзакая», «Мацуя», «Мицукоси», которые определяют лицо и уровень цен Гиндзы, постоянно чувствуешь себя посетителем музея. Особого музея, который можно было бы назвать «музей современной материальной культуры Японии». Но, пожалуй, уместнее название «ярмарка тщеславия». Ведь подавляющее большинство покупателей платит порой астрономические суммы не просто за товар, но и за упаковку с названием престижного, известного всем универмага. Один из них — «Такасимая», к примеру, ежегодно тратит 110 млн иен на оберточную бумагу и еще 170 млн — на фирменные пакеты.
Престиж. Статус. Вот та монета, которую чеканят в нынешнем «серебряном дворе». Как-то в один из двух ежегодных сезонов обмена подарками — то ли в новогодний, то ли приходящийся на середину лета — я получил от квартирной хозяйки зонтик. Раскрыв его, я стал вежливо нахваливать качество столь необходимого в Токио предмета. На совершенную ошибку мне указала сама хозяйка, несколько раз подчеркнув, что дело не столько в самом зонтике, а в том, что он был куплен на Гиндзе, «от Мицукоси». Выложив в три-четыре раза больше против нормальной цены, она тем самым подчеркнула уважение к многолетнему квартиросъемщику, готовность и впредь поддерживать деловые отношения.
Способность покупать на Гиндзе давно уже стала одним из критериев принадлежности к «среднему классу». Пройтись мимо соседей с пакетом фирменной расцветки престижного универмага — значит продемонстрировать благосостояние семьи, попавшей в заветный «средний класс». Пусть оплаченный отпуск главы семьи длится 5–7 дней и работает он на 250–500 часов в год больше, чем его европейский или американский коллега. Пусть семейство живет в квартире типа «крольчатник» да еще выплачивает за нее больше трети месячной зарплаты. Пусть сама хозяйка не может найти постоянную работу и вынуждена подрабатывать за почасовую плату в соседнем супермаркете. Об этих и многих других теневых сторонах повседневной жизни «среднего класса» не принято говорить среди японцев.
Газеты, популярные журналы, телепередачи заполнены щедро оплаченными рекламами, которые подсказывают, что надо делать, что покупать, чтобы быть «на уровне», как другие люди. Купил цветной телевизор, кондиционер и машину — вот ты уже и попал в «средний класс». Отоварился на Гиндзе или в разбросанных по всей стране филиалах ее магазинов — сделан крупный шаг в верхние слои этого «класса». А цены? Цены, конечно, невообразимые, невозможные, нереалистичные. Но хитроумные домохозяйки находят компромиссы между стремлением заполучить товар с Гиндзы и необходимостью учитывать суровые реальности семейного бюджета. Они терпеливо дожидаются периодических распродаж, когда залежавшиеся, начавшие выходить из моды товары дешевеют на 20–50 %.
Если крупные универмаги напоминают музеи из-за неприступных цен и выставленного обилия красивых товаров, то все еще сохранившиеся кое-где старинные лавки эпохи Эдо являются, по существу, музеями. Благодаря им сохраняются многие уникальные ремесла, граничащие с искусством или давно уже перешедшие эту расплывчатую границу. Взять, к примеру, лавку «Бэйсю», специальность которой — миниатюрные куклы. Чем не музей традиционных японских игрушек, которые в мире маленьких японцев отлично уживаются с роботами, танками и самодвижущимися чудовищами. Выставленный товар меняется несколько раз в году. После Нового года исчезнут фигурки семи богов счастья, восседающих на «корабле сокровищ». До 3 марта, посвященного маленьким девочкам «праздника кукол», полки заставлены крошечными придворными дамами, принцами, старинными музыкальными инструментами и традиционной мебелью. Принято собирать коллекцию этих игрушек, пока не составится целый императорский двор с десятками кукол разного ранга. А можно сразу купить весь «двор», если, конечно, найдутся 350–700 тыс. иен.
Вскоре, 5 мая, наступает праздник мальчиков. Ему сопутствуют фигурки знаменитых воинов, исторических
деятелей прошлого. Популярны игрушечные самурайские доспехи, которые тоже принято собирать постепенно, из года в год. Ведь один только рогатый самурайский шлем может стоить 50 тыс. иен, полный набор боевой одежды свирепого воина — 2 млн иен.
А потом наступит черед знаменитых красавиц гейш с фантастическими прическами, игрушечных вееров, музыкальных инструментов…
Миниатюрные «игрушки» иного свойства — специальность другой известной лавки с Гиндзы. Возникшая всего несколько лет назад фирма «Кони электронике» предлагает широчайший выбор подслушивающих устройств для ревнивых супругов, самодеятельных «джеймсов бондов», но чаще всего — для занятых промышленным шпионажем солидных фирм. В лавке, быстро ставшей одной из достопримечательностей Гиндзы, не иссякает поток покупателей. Нарасхват идут «жучки», позволяющие передавать на расстояние около 2 км содержание подслушиваемых телефонных и иных бесед. Цена — 60 тыс. иен. Входят в моду замаскированный под кассетный магнитофон мощный передатчик телефонных разговоров (120 тыс. иен), устройство для обнаружения подслушивающих устройств (100 тыс.), очки, позволяющие кромешной ночью читать любые надписи в радиусе 30 м (3,5 млн иен).
Кто может позволить себе покупать все эти игрушки и «игрушки», одеваться и питаться с Гиндзы? Конечно же не продавщица или кассирша из банка (зарплата 100–150 тыс. иен), не молодой рабочий (130–150 тыс. иен), не живущий на скромную пенсию отставной служащий и даже не каждый инженер процветающей фирмы (400–500 тыс. иен в месяц).
Стабильный, хотя и сравнительно медленный рост «ножниц» между уровнями цен и реальных доходов «среднего класса», а также ориентация дорогих универмагов на богатых, довольно пожилых покупателей не могли не сказаться на популярности Гиндзы. На ней становится все меньше молодежи, облюбовавшей теперь торговые и развлекательные центры районов Сибуя, Харадзюку, Синдзюку, Роппонги. Да и зрелые покупатели все чаще возвращаются из похода по универмагам несолоно хлебавши, усталые и разочарованные после дня разглядывания недоступно дорогих товаров и платонического любования музейно-витринным фасадом.