касс", а я спутал "билетных" с "балетом", а потом пошли ассоциации с
оперой и т. д.
- А с Валей ты встретился? – спросил я.
34
- Нет, я уже в четыре часа вспомнил, что не у Сквера , а у Парка Тельмана.
В общем, не успел...
- Ну, ничего, - сказал Базаров, мы зато познакомим тебя с двумя новыми
девушками.
В глазах у Валеры застыл ужас. Было видно, что “девушек” он испугался.
Очевидно, они никак не увязывались с образом тех невинных созданий,
которым он пудрил мозги, назначая свидания, тут же забывая где.
Мы прошли театральную площадь и сели на трамвай, который по уверению
Базарова должен был идти в сторону Туркменского базара и довезти нас
прямо к его дому. В трамвае все тихо переговорили и сошлись на том, что
баб этих мы захватили зря и в качестве наказания мы с Базаровым будем
их провожать домой после предстоящих возлияний.
- Кстати, сказал Базаров, коньяк и шампанское купим возле моего дома.
Вскоре мы вышли на нужной остановке около старого одноэтажного домика
и зашли в калитку. У дома был небольшой пустырь без признаков
растительности, кроме ковыля. Прошли через малюсенькую прихожую и
оказались в “зале”. Посреди него стоял здоровенный стол, а под ним
сундук, тоже приличный. Несколько старых стульев стояли у стен. Других
вещей не было.
- Так, - сказал Полектов, - понятно - бабушка – в сундуке.
- Ты что, вообще!? - покрутил Базаров указательным пальцем у виска.
- Вещи распродал – это понятно, а бабушку-то зачем в сундук? –
продолжил Боря.
- Действительно, чем-то пахнет, - заметил Гриша, слушая как всегда только
себя.
- Понятно, - сказал Сафронов, хитро прищурив глаза.
Дамы профессионально напряглись и незаметно отодвинулись к выходу.
- Ну и юмор у вас! – притворно возмутился Базаров, - это мышами пахнет.
Нужно кошку притащить.
- Нет, какой-то дохлятинкой пахнет, - продолжил Сафронов.
35
Базаров резко отодвинул стол и попытался открыть сундук, хотя тот был
на замке. Дамы уже были у выходной двери.
- А ключ выбросил в Салару – убийца, - подхватил я.
После этих слов все услышали топот каблуков дам, убегающих по
дощатому полу прихожей.
- Куда вы, девушки! – закричал Полектов, выбегая за ними.
Через минуту он вернулся и заявил:
- Ждите группу захвата...
- Ну что же – значит судьба, - сказал Боря, - а как же коньяк и шампанское?
- Сейчас сбегаем, - сказал Базаров, посмотрев на меня. Когда мы вышли из
калитки, Виктор сказал, что мы пойдем в специализированный ларек,
расположенный рядом с заводом шампанских вин.
- Там же военные склады, на которых я и служу, - сказал он.
- Классно устроился! – восхитился я.
- Тоска зеленая – я боюсь, что сопьюсь в конце концов.
- Так попросись на “передовую”, - предложил я.
- Еще чего – не знаешь, что в армии нельзя проявлять инициативу.
- Ну, то на войне, а в мирное время можно.
- Ничего, Витя, пару месяцев мы тебе скучать не дадим, а после этого я еще
остаюсь в Ташкенте на неопределенный срок, так что будем встречаться, а
там посмотрим. Это, конечно, не Питер, но все-таки тоже столица. На носу
зима, а зимой артисты со всего Союза сюда съезжаются. Будем посещать и
культурно расти над собой.
Виктор заметно повеселел и повел меня почти подпрыгивающей походкой.
- Ты представляешь – я физик, а приходится торчать на складе всякой
хозяйственной фигни. Я чувствую, как тупею с каждым днем. Энтропия моя
увеличивается, а энергия уменьшается. Особенно, когда я вечерком захожу
на Туркменский базар, который рядом со мной – сразу же за поворотом
трамвайной линии – и подхожу к пивнушке. Не представляешь, какие типы
36
там вертятся. Сюда – в Ташкент - съезжаются бичи и бомжи, как и артисты,
со всего Советского Союза.
- Союз нерушимый республик свободных... , - запел Виктор.
- Это ты к чему? - спросил я.
- Так – к слову.
Я вспомнил и рассказал Виктору случай из собственного детства, о котором
мне рассказывали родители. Это было в 1951 году тут же в Узбекистане, в
городе Андижане. Я – трехлетний ребенок – отправился с родителями в
кино в открытый кинотеатр летной части, в которой служил отец. А, надо
сказать, что ребенок я был артистичный и очень энергичный. Перед
сеансом я выскочил на сцену и громко запел гимн:
- Союз нерушимый республик свободных схватила на веки великая Русь...
Отец и друг его, сидящий рядом, сначала оцепенели, а потом