раздавались тепловозные гудки. По моим подсчетам я должен был
добраться до станции за час-полтора. Старался шагать широким шагом,
напевая какую-то гражданскую песню. Усталости я не чувствовал. Только
легкое чувство похмелья после домашнего, в котором, как известно, много
сивушных масел. Вдруг из-за многолетней яблони появилась большая
собака очень похожая на ту, которая помогала гнать отару. Она посмотрела
на меня с интересом, но потом, по-видимому, решив не связываться,
развернулась и неспешным шагом отправилась по своим делам. Солнце
стало клониться к закату. Птицы умолкли. Посмотрел на часы. В пути я уже
был около часа, а гудки слышались как будто бы на том же расстоянии, что
и от учебки. В этом была какая-то загадка. Настроение ухудшилось. Вдруг
раздался жуткий рев. Я вздрогнул и присел. Оказалось, что это заорал
ишак, которого вывел под уздцы из-за дерева старик-узбек с длинной
бородой. Я стал на пальцах ему объяснять, что иду к железнодорожной
станции.
- Русский знаю, - можешь говорит. Война участвовал. Медаль отвага есть.
Откуда идош?
Я сказал откуда, и он мне объяснил, что я все это время шел не к станции, а
вдоль железнодорожных путей и при этом не приблизился, а удалился от
станции.
- Тепер лючше иды вон туда, прямо к рельсы, а потом на шпали к вокзалу.
Через час будешь на места, - сказал он.
Неожиданно подступило чувство усталости. Я представил, что еще столько
идти и в отчаяньи присел на небольшой пригорок. Дед развязал мешок,
который висел на ишаке, вытащил оттуда небольшую дыню и лепешку и
протянул их мне.
- На покюшай – сила будет.
Хотел разбить дыню о ствол дерева, но дед протянул мне длинный кривой
нож. Дыня оказалась душистой и сладкой. Я начал ее есть, заедая вкусной
лепешкой.
21
- Почему здесь оказался? – спросил дед.
- Приезжал к брату в учебку, а сейчас хочу ехать в Ташкент –там меня
направят на место службы.
- Понятно. Военний, значит.
Дед простоял до конца трапезы, потом попрощался и пошел, ведя на
поводоке свое транспортное средство и разговаривая с ним.
- Спасибо! – крикнул я вдогонку, но он уже не услышал и не обернулся.
Я посмотрел в указанном стариком направлении на станцию и сделал
несколько решительных шагов, но тут же споткнулся и свалился на комья
земли возле обнаженных после вспашки корней яблони. Поднял голову и
увидел двух человек метрах в двухстах, продвигающихся по меже в мою
сторону. Бросил взгляд влево и увидел край газетки, торчащий между
корнями. Осторожно потянул за этот край и вытянул сверток. В свертке
оказалась металлическая коробочка. Открыл коробочку и увидел в ней
ожерелье: три больших красных камня, соединенные золотой цепочкой.
Средний камень был самый большой.
"Вот это подарок будет матери!" – пришел я в восхищение.
Положил коробочку с ожерельем в сумку и еще раз посмотрел вперед.
Парочка заметно приблизилась. Обернулся и увидел, что дед с ишаком
ушли недалеко. Ишак щипал травку вокруг яблони. Тут у меня мелькнула
мысль, что лучше будет если парочка меня не увидит. Я, сильно
пригибаясь, проскочил две перепаханные полосы, встал и пошел быстрым
шагом. Потом любопытство пересилило и я упал возле ближайшего дерева.
С этой позиции хорошо просматривались и парочка и дед. Парочка
подошла к тому месту, где я упал, наклонилась и стала шарить под
деревом. Потом они вскочили как ошпаренные и побежали к деду. Я не стал
досматривать, что будет дальше, и припустил что было мочи в сторону
станции. Бежать было очень трудно, но меня подбадривала мысль, что я
все-таки бывший бегун на средние дистанции. Правда, уже несколько лет
я не тренировался и форму, конечно, потерял. Но тем двоим, как я обратил
внимание, меня все равно не догнать с их брюшками, отращенными на
22
плове. Так оно и оказалось. Когда я оглянулся, то увидел преследователей
на приличном расстоянии, бежавших в мою сторону, смешно
переваливаясь из стороны в сторону, Заметно потемнело. Неожиданно
пришло второе дыхание. Недалеко послышался тепловозный гудок –
значит станция уже близко. Из-за деревьев выглянула томная луна.
Наконец, показались железнодорожные пути. Бежать по шпалам оказалось