— Это Меритари?
— Нет! — крикнула Литесса, подтверждая мои предположения. — Это другие прихвостни Гроггана!
— Бездна! Где Рэн?
— Он на том углу!
Я бросил взгляд в указанном направлении и увидел одного из врагов, который схватился с пуэри в магическом поединке. Охотник изо всех сил пытался не пропустить ни одной атаки, но дела его явно были плохи.
«Нужно дать охотнику зайти им в спину! — подумал я. — Уж я-то знаю, какие разрушения он может посеять, если ему не будет мешать магия».
Отразив ещё несколько атак, я выбрал время и выстрелил ледяным шипом в мешающего ему мага, но мой снаряд разлетелся на полпути, натолкнувшись на магический щит.
Посылая проклятья на головы чересчур продуманных врагов, я начал озираться, и мой взгляд тут же упал на заряженный арбалет, выпавший из повозки. Едва я схватил его, над головой в очередной раз громыхнул взрыв, заставив меня инстинктивно прижаться к земле.
— У меня кончаются силы! — яростно крикнула Литесса, но я не обратил внимания, сосредоточившись на выстреле.
Не было никакой уверенности в том, что болт сумеет преодолеть магическую преграду, но других вариантов не осталось.
Щёлк! Тетива выбросила болт, и тот, успешно пролетев через всю площадь, впился чародею в плечо. Рэну хватило пары мгновений, чтобы подскочить и добить раненого врага.
Однако мой план всё равно провалился. Нападающие заметили смерть товарища и сосредоточили огонь на образовавшейся бреши. Пуэри не осталось ничего, кроме как бежать в нашу сторону, прямо за его спиной в стену здания врезались магические снаряды самых разных стихий. Рэну удалось — он добежал до нас за считанные секунды, и на подходе я прикрыл его тёмным щитом.
— Рвать их мать! — прохрипел Кир, перебежавший от двери.
Согнав нас в одну кучу, атакующие отчего-то ослабили напор, и я уже понадеялся — может, силы стали заканчиваться? Но нет: взглянув через Эфир, я увидел, что они готовят какое-то сверхмощное заклинание, наподобие того, что в щепки разнесло конюшню.
— Хотят покончить с нами одним ударом!
— Кольцо! — крикнула Литесса, и мы вместе создали самый мощный щит, который только могли.
— Держитесь! — рявкнул я и зажмурился в ожидании атаки.
Но в этот момент в моей голове пронеслось нечто, заставившее меня снова открыть глаза. Что-то было не так. Что-то…
Пуэри, стоявший позади всех, ощутил мощный толчок в спину и осознал, что летит. Оглушённый, он упал за опрокинутой повозкой и только потом понял, что прямо за ними взорвалось здание. С трудом воспринимая происходящее, Рэн наблюдал за падающими с неба головнями, которые сыпались на превратившийся в огненный столб постоялый двор. От тех, кто находился внутри, остались лишь воспоминания.
И лишь спустя несколько секунд сквозь писк в ушах прорезался грохот.
Энормис, едва придя в себя и узрев ту же картину, издал такой вопль, что пуэри захотел провалиться сквозь землю — настолько страшным и полным боли оказался этот не то хрип, не то вой. Один только этот крик, проникая в уши, обдирал душу до крови. Человек кричал так долго, насколько хватило дыхания, а потом в бессилии хватил по стылой земле кулаком и снова завыл — надрывно, сквозь зубы, другой рукой судорожно стискивая рукоять бесполезного меча.
Но погоревать ему, конечно, не дали.
Рядом просвистел ещё один магический снаряд, и чародей во мгновение ока переменился в лице. Выражение муки и отчаяния сменилось гневом, да таким, что человека стало не узнать. Глядя на него, пуэри понял, что сейчас произойдёт нечто такое, чего ему лучше не видеть — и не ошибся.
Презрев опасность, а скорее просто забыв о ней, Энормис вышел из-за повозки и воздух вокруг него затрещал — то ли от магии, то ли от ярости. Рэн хотел было остановить обезумевшего от горя человека, но лишь взглянув на него пристальнее понял, что остановить его сейчас не смогла бы даже смерть. Поэтому всё, что осталось охотнику — это идти следом за другом и пытаться прикрыть его спину.
Нападающие послали в выскочившего на открытое пространство человека несколько снарядов, но воспаленный мозг Энормиса, видимо, стал работать иначе — он разбивал заклятия, когда те не успели преодолеть даже половину пути.
Атака распалила чародея ещё больше: он снова заревел, и в этот раз в его голосе уже отчётливо прорезалось нечто нечеловеческое. Энормис полоснул себя по запястью, выпуская на волю непроницаемо-чёрный огонь из собственных жил, а в следующее мгновение атаковал сам.