— Хватит себя жалеть! — не вытерпело Отражение и добавило свою любимую фразу. — Соберись, тряпка!
Я сотворил себе удобное кресло и сел в него, ничего не ответив.
— На тебя надеются другие, те, кто остался в живых, — уже спокойнее продолжил двойник. — И хватит меня игнорировать!
С этими словами он распылил кресло, и я растянулся на траве.
— Мне нечего тебе ответить, — поднявшись, сказал я и сотворил себе новое.
— Потому что ты — тряпка. Говорил, «не привязывайся»? Говорил, «потеряешь»? А ведь это только начало, — мой собеседник понизил голос, и лицо его перекосила злоба. — Ты потеряешь ВСЕХ. А потом ещё и то, что никогда не думал, что потеряешь.
— Спасибо. Как только ты это сказал, мне сразу стало легче.
— Всегда пожалуйста, — сделав вид, что не понял сарказма, улыбнулся собеседник. — Знаешь, в чём твоя проблема?
— В том, что у меня раздвоение личности?
— В том, что ты ждёшь, что всё станет как раньше. Но так не бывает. «Как раньше» никогда не возвращается, как реки не текут вспять. Даже если ты будешь очень стараться вернуть былое, у тебя не получится. Время не вернётся назад, ни при каких обстоятельствах, и не даст тебе испытать одно и то же чувство дважды.
— Я не пытаюсь, если ты не заметил, — вздохнул я, устало отвернувшись.
— Не пытаешься, но хочешь, — кивнуло Отражение, и огляделось вокруг. — Ты застрял в прошлом и превращаешься в старика. Нудного, ворчливого, озлобленного старика с рваными сетями, который пытается снова поймать в них золотую рыбку. Но этого не будет. Дам тебе самый простой совет — ищи нечто новое, и как знать, не окажется ли это новое лучше прежнего.
— Да, вдруг я поймаю в свои сети левиафана, — хмыкнул я, — и он утянет меня на дно морское. Это не я застрял в прошлом, а прошлое застряло во мне. И я не могу от него избавиться, потому что если мне это удастся, от меня ничего не останется.
Отражение замерло, размышляя.
— Пройдёт время, и ты успокоишься, — сказало оно тихо. — Как бы сильно ты не был уверен в обратном. Ты видел мои воспоминания. Я не избавился от них, как видишь. Хочу тебе кое-что показать, — сказал двойник и поднялся.
Небо померкло в одно мгновение — его затянули блестящие чёрные тучи, равнина превратилась в неровную каменную пустыню, из которой тут и там вырывались вверх гигантские вулканы. Пространство заполнилось грохотом и воем невиданной силы ветра. Каждая из гор с разорванной верхушкой извергалась, обливаясь лавой, иногда очередной выброс сопровождался взрывом с настоящей ударной волной, и тугая раскаленная струя выстреливала в небеса на целую версту. Тяготение здесь явно было намного слабее привычного, потому что твердеющие на лету капли улетали прочь так медленно, что казалось, будто они никогда не вернутся на поверхность.
— Это не прекращается здесь ни на миг, — крикнул двойник, и я ни за что не услышал бы его, если бы не усиливающая голос магия. — Этот мир извергается через сотни кратеров и за последние десять тысяч лет уменьшился почти вдвое. Напоминает описываемый церковниками ад, не так ли?
— Как это связано со мной?
— А ты подумай!
Очередной взрыв раздался совсем рядом, но нас, защищённых какой-то неведомой силой, лишь обдало волной ледяного воздуха.
— Здесь слишком холодно, чтобы думать!
— Рад, что ты заметил! — улыбнулся двойник, и о щит над его головой разбился огромных размеров булыжник, ещё недавно бывший в жидком состоянии. — У этого мира очень необычная орбита — зимой здесь настолько холодно, что немногочисленная вода замерзает в лёд, который намного крепче стали, а летом так жарко, что идут дожди из раскалённого железа! И один год здесь равен почти двум сотням лет Нириона!
— Зачем ты мне это рассказываешь?
— Это ещё не всё! С каждым годом перепады температур становятся больше, и всё идёт к одному из двух исходов. Первый — планета преодолеет тяготение обоих своих солнц и отправится в свободное плавание по космосу, постепенно истощаясь и разваливаясь на кусочки, превращаясь в космическую пыль. Второй — ей не хватит скорости для преодоления тяготения, и тогда она просто упадёт на одну из звёзд, окунувшись в океан пламени, где и перестанет существовать. Что бы ты предпочёл — рассыпаться в пыль в вечной пустоте или сгореть в домне звезды?
— Да к чему ты клонишь? — выкрикнул я, уже ничего не понимая в этой бесконечной катастрофе.
— Не отвечай вопросом на вопрос! Решай — пустота или пламя?
— Пламя!
— А чем это лучше? — захохотало Отражение. — Ведь, по сути, итог один — смерть! Но твой вариант как раз тот, на который я рассчитывал!