— Выметайся из долины, — сказал некромант с какой-то усталой ожесточённостью. — Чем скорее, тем лучше. Бери всё, что тебе нужно и вали отсюда. Только не трогай наши тела и мой посох. Когда с тобой произойдёт очередная случайность, в воронке которых ты уже увяз по самые уши, я хочу, чтобы ты был как можно дальше отсюда.
— С радостью, — отозвался я. — Так как отсюда выйти?
— Под моей подушкой лежит дневник с записями. Там есть карты двух оставшихся проходов и формула магического ключа, чтобы долина тебя выпустила. И, надеюсь, у тебя достанет ума никому не рассказывать про то, что ты здесь видел.
— Достанет. И… спасибо?
— Проваливай, — бросил некромант вместо прощания и просто растворился в ветре.
Через мгновение меня выдернуло из глубин Эфира и швырнуло обратно, на пол старого дома — даже в глазах потемнело, а желудок подкатил к горлу.
Ко мне тут же подскочили обеспокоенные товарищи.
— Эн! Ты где был?! — гном тянул меня, оглушённого, за плечо, пытаясь поставить на ноги. — Вот это фокус с исчезновением!
Я, едва смог сфокусировать взгляд после дикого полёта сквозь Эфир, обернулся к кровати. Некромант лежал в той же позе, в которой мы его нашли. Посох тоже остался нетронутым. Дверь была нараспашку, окна — тоже. Пыль всё ещё стояла столбом.
— Далеко, — запоздало ответил я. — Вы только посох не трогайте.
— Как только ты его коснулся, тут же исчез, — сказал Рэн. — А меня с ног сбило. Магией.
— Мне остатки сарая прямо на голову рухнули! — жаловался Кир. — Шишка видал какая?! Что ты тут такого начудил?
— Нам пора отсюда, — вместо ответа сказал я. — Собирайте всё, что присмотрели, и уходим. По дороге всё расскажу.
Копатель и охотник переглянулись и разошлись по углам — собираться. Я же, переведя дух, снова подошёл кровати. Из-под подушки, у самого изголовья, едва высовывался чёрный уголок. Я осторожно потянул за него, стараясь не потревожить череп некроманта — а ну как он меня снова на разговор утянет? Но обошлось: в руках у меня оказалась тетрадь с чёрной кожаной обложкой.
«Проваливай», — эхом раздалось у меня в голове.
Честно говоря, мне и самому этого очень хотелось. Сколько бы интересного не знал некромант, я отчего-то не хотел всё это услышать. Не произвёл он на меня впечатление человека, которому приносит счастье его знание. Вот я и подумал — а мне что, принесёт?
— Послезавтра нужно выдвигаться.
Мои слова заставили остальных замереть.
— Чего вдруг? — подал голос гном. — Собирались же только через неделю. Перевалы ещё не скоро закроются.
— Нельзя терять времени, — сказал я, думая вовсе не о перевалах. — Сегодня нам повезло. Но повезёт ли через неделю?
Гном в ответ только пожал плечами.
Ему как будто стало всё равно.
Некроманта звали Муалим Иль-Фарах — так было написано в дневнике. Ни я, ни Кир никогда не слышали этого имени, хотя чародей такой силы, живший каких-то пару сотен лет назад, должен был быть очень знаменит. Что ж, должен, да не обязан.
Как он и говорил, в дневнике обнаружилась карта, на которой были отмечены два выхода из долины: на восток и на запад. К счастью, на ней так же были отмечены расставленные ловушки. Нужная нам тропа брала начало в лиге к северу от нашего лагеря и сразу углублялась в горы. Мы выступили, как я и хотел, на рассвете третьего дня после встречи с мёртвым некромантом.
Благодаря Муалиму мы обзавелись недостающим снаряжением. Кир нашёл посуду, швейные принадлежности, моток эльфийской верёвки и пару железных крюков, которые приспособил под кошку. Рэн помимо виртулитов добыл мешки, старый стальной кинжал, несколько свечей, кусок самодельного мыла и даже переносной фонарь. Огонь мы отныне разводили при помощи кремней, на ночлеге стелили на землю одеяла. Я также прихватил белый некромантский балахон — он, конечно, не подошёл по размеру, но выбора-то не было. Всё лучше, чем голышом.
Но самое интересное я почерпнул именно из записей Муалима. Записи в большинстве своём отражали его размышления — примерно в том же ключе, что и его монолог при нашей встрече. Каждое предложение казалось мне жёстким, сухим, безэмоциональным — как в каком-нибудь научном труде, где нет места ничему, кроме изложения фактов. Муалим пытался проникнуть мыслью в природу многих фундаментальных материй и понятий, упорно, скрупулёзно. И каждый раз, когда ему казалось, что он нащупал истину, я чувствовал его разочарование — оно едва не стекало со страниц уродливыми чёрными кляксами. Вселенная медленно, но верно становилась для некроманта слишком скучной.