А кошель с драгоценными камнями так и остался лежать поверх кучи отныне безымянных останков.
Глава 19
Ночь Белого Круга
Вернон Фельедер стремительно вошёл в отведённые ему апартаменты, хлопнув дверью.
Первым делом он бросил в угол дорожную сумку — так, что всё содержимое со звоном и треском перемешалось. Затем под гнев чародея попал оказавшийся на дороге стул: рука Архимага швырнула его в полотно с изображением Париума Мудрого, нынешнего кана Кан-Терна. Изящный предмет мебели из красного дерева разом лишился двух ножек. Париум потерял нос и кусок воротничка. Позолоченная рама картины сломалась при падении.
Подойдя к столу, Вернон тяжело опёрся о него руками и устало опустил голову. Вся его одежда была в пыли, сапоги — в глине, а штаны вдобавок непереносимо воняли лошадиным потом. Но бесили первого волшебника Ордена отнюдь не эти досадные мелочи.
Сзади открылась дверь, и дрожащий голос раба, заикаясь, промямлил:
— Госп-подин, хозяин велел п-передать, что если он чем-то обидел вас…
— Вон! — Вернон схватил со стола хрустальный графин и швырнул его на звук. Сосуд разлетелся вдребезги, столкнувшись со стеной, а раб, подвывая от ужаса, поспешил скрыться, чтоб не попасть под горячую руку.
Архимаг подскочил к двери и перед тем, как повторно её захлопнуть, проорал в проём:
— Меня не беспокоить!
Не раздеваясь и не разуваясь, он повалился на обитую дорогой тканью софу, закрыл глаза предплечьем.
— Ещё один недосмотр, — сказал он самому себе, словно кому-то другому. — Если так пойдёт дальше, Грогган от меня мокрого места не оставит. С дерьмом сожрёт.
Какое-то время Вернон лежал неподвижно, возвращая себе спокойствие и продумывая дальнейшие действия. Сел, провёл ладонью по волосам. Вздохнул.
Наложив заклятье тишины, чтобы недотёпа-домовладелец или его рабы ничего не смогли подслушать, архимаг создал перед собой магическое окно. Несколько секунд полотно оставалось белым, но потом разговор приняли, и в окне появилось взволнованное лицо его второго заместителя:
— Господин?
— Жеверр.
Рыжий чародей прикрывался одеялом, свечение магического окна выхватывало из темноты кусочек комнаты и скомканную постель. От внимательного архимага не укрылась торчащая из-под медвежьей шкуры женская ступня. «Болван» — зло подумал Вернон и, чуть прищурившись, спросил:
— Прохлаждаешься?
Жеверр заметно заволновался, но попытался оправдаться:
— Но ещё даже не рассвело…
— Встать! — непривычно звонко рявкнул верховный маг, и рыжий лежебока тут же вытянулся по стойке «смирно», уронив прикрывающее всё самое главное одеяло. За спиной перепуганного заместителя пискнули, и нога тут же исчезла из поля зрения — женщина сползла на пол. — Ты опять в борделе, хрен сушёный?
— Господин, это заведение…
— Да трахайся ты хоть с овцами в овчарне, только так, чтобы никто об этом не знал! Сколько раз можно говорить о лице Ордена, а, тупое ты животное? — Вернон отдавал себе отчет в том, что выпускает пар, и потому делал это с особым удовольствием. — А если эта шлюха распустит язык?
И без того бледное лицо Жеверра теперь стало напоминать гипсовую маску.
— Я принял все меры…
— Да я вижу, что ты уже всё принял. У тебя зрачок до сих пор размером с медный грош! Эй, ты, — архимаг наклонился вбок, словно это могло помочь ему увидеть спрятавшуюся за кроватью жрицу любви, — пошла вон из комнаты! И если начнешь болтать о сегодняшней ночи, прикажу тебя усадить на самый длинный кол в моей пыточной, поняла?
За спиной Жеверра зашуршала ткань, а потом куда-то в сторону торопливо пробежала, сверкнув обнажённой грудью, сначала одна женская фигура, а потом и другая. Глаза Вернона сузились ещё сильнее, но он решил уже перейти к делу, оставив мелочи на потом.
— Что случилось за последнюю неделю в Ордене? Кратко. И оденься уже.
Заместитель с облегчением кинулся к своей одежде и уже на ходу принялся рассказывать:
— Совет принял ваш проект по усилению магической сети. Рабочую группу уже сформировали, процесс скоро пойдёт. Так же несколько советников выдвинули свои предложения по поводу…
— Кашлял я на их предложения. Что с поисками изменницы и её шайки?
— Пока ничего, господин. Мы прочёсываем северные провинции, на дорогах много наших патрулей. Эфирными тропами или окнами они не пользуются, засечь невозможно.