— Нет? Хорошо, восполню этот пробел в ваших знаниях, — сказал Грогган, снова устремляя взгляд на оформление кабинета. — Как и большинство миров второго типа, ваш Нирион основан на нескольких протоэлементах. Именно они являются родителями материи, коей мир заполнен. Это — своего рода эссенции. Вам они должны быть известны как «первоначала». Звучит знакомо? Вместе с так называемым Средоточием протоэлементы участвовали в акте творения мира, после чего в нём и остались, обзаведясь разумными оболочками. Это самые первые элементали, самые чистые, если можно так выразиться. Судя по Эфиру, в Нирионе их должно быть шесть. Средоточие я уже нашёл, но оно, к сожалению, оккупировано горсткой людишек, во главе которых стоит весьма хитрый чародей по имени Дисс. Первое, что мне нужно — избавиться от этого надоеды, потому как сотрудничать он не намерен. Второе — найти все протоэлементы. Тут мне очень пригодились бы связи вашего Ордена. И, в общем-то, мне всё равно, кто будет стоять в его главе.
— Что будет, когда всё необходимое окажется в ваших руках? — стараясь не терять самообладания, спросила Литесса.
— Все, кто мне в этом помогал, получат награду. Хозяин скупиться не станет, обещаю. Кто знает, может, особо выделившихся он даже приблизит к себе.
— Нет, что будет с миром?
— Он перейдёт во владение хозяина. Как он им распорядится — не могу знать.
Литесса не могла даже предположить, насколько всё сказанное правда. Но только на последних словах чутьё встрепенулось и шепнуло — это ложь. Всё он прекрасно знает. Просто говорить об этом ему невыгодно.
Как бы то ни было, архимагесса уже точно знала, на какой стороне находится.
— Стало быть, выбора действительно нет, — сказала она.
— Да, — Грогган смотрел на неё с ленивым равнодушием. — Если вы не станете мне помогать, Вернон станет. Правда ведь, Вернон?
Ученик Литессы, до сей поры стоявший тихо, с холодной решимостью кивнул. В его взгляде не осталось и следа былого тепла и уважения, словно он разом перечеркнул всё, что объединяло его с наставницей. На миг архимагесса даже засомневалась — он ли это? Но потом усилием воли заставила себя поверить: он, конечно, он. Вшивый предатель. Ведь он знал её, а потому понял: Литесса не станет помогать порабощать мир, на который и сама имела далеко идущие планы.
«Чем же тебя соблазнили, Вернон? — подумала чародейка, медленно поднимаясь со своего места. — Иллюзией власти? Думаешь, тебя и впрямь ждёт награда, которую обещает этот… пришелец? Он посадит тебя на моё место, точно цепного пса, а как только станешь не нужен — смахнёт, как былинку. Ты же всегда был умницей, так что же теперь случилось? Или просто надеешься протянуть подольше? Жалкий трус!»
Архимагесса закипала от гнева. И этому человеку она доверяла больше остальных?
— Никогда, — сказала она, упёршись кулаками в стол и глядя на Гроггана исподлобья, — никогда вы не увидите меня на своей стороне. Лучше я сдохну, лучше разорвите меня на кусочки, но никогда перед вами двумя я на колени не встану. Отбираете у меня то, во что я вложила всю свою жизнь, и ещё требуете повиновения? Да мочилась я на такие предложения!
Под конец она сорвалась на крик, но человека в сером это нисколько не смутило. Он повернулся к Вернону и невозмутимо обронил:
— Как я и говорил, пустая трата времени. Отныне будем поступать по-моему.
Вернон шумно выдохнул и с редким для себя напором в голосе бросил:
— Значит, я в ней ошибся.
Грогган снова повернулся к Литессе, и она поняла, что тот сейчас атакует. Чародейка уже приготовилась защищаться, собираясь продать свою жизнь как можно дороже. Но Вернон опередил их обоих.
Его заклинание шипованной плетью обвилось вокруг вспыхнувшего щита архимагессы, и закрутилось, заелозило, словно стремясь распилить защитный кокон на кусочки. Будучи сильнее на ступень, Стальная Леди без труда отразила эту атаку, окружив себя непроницаемым тёмно-лиловым куполом. Предатель тут же атаковал снова, ещё более сильным плетением, вложив в него все доступные силы, щит Литессы затрещал, но не прогнулся, и тут поверх грохота и треска магии раздался спокойный голос Гроггана:
— Давай-ка я тебе помогу.
Напор чужой магии сразу же усилился настолько, что у Литессы потемнело в глазах. Щит продержался ещё пару мгновений и лопнул, перенасыщенное энергией пространство натянулось, ударило в грудь, и…
— И что потом?
— Потом я очнулась на берегу безымянной речушки за сотню вёрст к югу от столицы. Не знаю, что за плетение использовал Фельедер. Видимо, просто не рассчитал силу. Вместо того, чтобы расплющить, заклинание протащило меня по какой-то старой эфирной тропе.