Передо мной Давид. Он испуганно трясет меня за плечи, и я не сразу понимаю, что происходит.
Когда опадают последние оковы сна, приходит осознание: я лежу на полу возле дивана, который стоит посреди комнаты. Надо мной нависает Давид, который одет при полном параде – в красивом кашемировом пальто горчичного цвета, под которым надет деловой костюм коричневого цвета и белоснежная рубашка. Внимание привлек галстук на шее – верхние пуговицы были расстегнуты, и он болтался, словно тряпка, совершенно не гармонирую с остальным идеальным гардеробом.
- Давид? Что ты тут делаешь? Как вошел?
Я не сразу осознала и то, что перешла на «ты» в отношении парня. Видимо сон так повлиял на моё восприятие окружающего, которые до сих пор не кажется реальным, а словно смешалось с ночным видением.
- Асья, что с вами случилось? – Давид помогает мне подняться с пола. – Вам плохо? Вы упали?
Заняв вертикальное положение, наконец, понимаю, чтО на самом деле произошло – я, похоже, ночью свалилась с дивана. Со мной такое уже было однажды – сильно наработавшись на картошке, а после натанцевавшись в деревенском клубе, я спала настолько неспокойно, насколько же и крепко. Утром проснулась в похожем положении, только в тот раз в добавок еще и с шишкой на лбу, так как ударилась о ножку стула, стоящего у кровати.
- А который час? – я машинально оглядываюсь в сторону двери, над которой висят старинные бабушкины часы, но часов там нет. Вспоминаю, что только вчера сняла их, обдирая остатки обоев. Зато вижу еще одно армянское лицо, которое выражает в данный момент очень сильно сдерживаемое недовольство.
- Уже почти десять, - отвечает мне Давид. – Асья, почему вы лежали на полу?
- Не волнуйтесь, Давид, со мной всё хорошо. Я просто крепко спала и, видимо, не заметила, как упала с дивана.
Глаза парня округляются, становясь просто нереально огромными. Красивые всё-таки у него глаза, чего уж там…
- Кстати, а как вы попали в квартиру? Вы что – дверь выломали??? – я порываюсь проверить свою догадку, но Давид останавливает меня, удерживая за плечи. Этот жест словно током меня прошибает. Нет, не мог это он быть в моём сне, просто случайное совпадение. – С дверью всё в порядке. Дядя Аваг позвонил мне, и я открыл её.
Час от часу не легче…
- Вы – домушник?! – мой вопрос, наверное, прозвучал чересчур громко, но от озвученной мысли меня просто пробил шок.
- Нет, - вдруг засмеялся Давид. – Мне ваша бабушка ключ оставила запасной, на всякий случай, чтобы за вами присматривал.
И армянин достал из кармана тот самый ключ, который бабушка носила у себя в кошельке. Узнать его не составило труда – вместо колечка и брелка к нему была пристегнута большая булавка.
- Вообще-то я уже совершеннолетняя, и присматривать за мной не нужно, - гордо задрав голову, я решила встать с дивана, чтобы начать приводить себя в порядок, но тут снова самоуверенность меня подвела – нога в тапке поскользнулась и вместо того, чтобы указать Давиду на дверь, я увалилась прямо на него на своем же диване!
- Давид, я пойду штукатурку замешивать, итак полдня потеряли, - буркнул на ходу дядя Аваг и тут же исчез где-то в коридоре, оставив меня, всю красную от стыда, наедине со своим племянником.
И снова такая близость странным образом вернула меня в мой сон. Ну не мог Давид мне присниться! Я влюблена в Марио. Я медленно, но верно двигаюсь к своей итальянской цели. Армянские заменители мне совсем не подходят!
- Асья, - откашлявшись, обратился ко мне парень, когда в неловком молчании мы всё-таки восстановили личное пространство друг друга, - вы сегодня вроде бы собирались в университет. Я сейчас еду в центр и смогу вас подвезти, - киваю, бросив на него быстрый взгляд, и Давид устремляется к выходу, затормозив у самой двери: - Сколько вам нужно времени, чтобы собраться?
- Десять минут, - выдавливаю из себя, но решив, что стоит быть немного приветливее с человеком, который в очередной раз предлагает помощь, добавляю: - Если хотите, выпейте пока кофе с дядей Авагом, - говорю почти шепотом, потому что слова будто бы совсем не подходят этому человеку, не так нужно предлагать ему кофе. Ну вот – опять я подбираю слова…
Ничего не ответив, Давид закрывает дверь, а я начинаю метаться по комнате, пытаясь понять, как максимально быстро привести себя в порядок…
17.
- Я приеду вечером, - как само собой разумеющееся бросает Давид, когда я выхожу около универа.
- Хорошо, - невнятно киваю и спешу скрыться, чтобы ликующе улыбаться во все тридцать два.
Не знаю, чем Давид может мне помочь, но одна только мысль о том, что сегодня мне не придется сидеть весь вечер одной в квартире, несказанно радует.
- Ты что, опять со своим итальянцем встретилась, и он тебе подмигнул? – заигрывающим тоном спрашивает Ника и подергивает бровями.
- С чего ты взяла? – искренне удивляюсь такому вопросу.
- Ты вся сияешь, как только что вымытый чайник, - объясняет подруга. – Так, если это не заслуга Марио, тогда кто так тебя обрадовал? – мне кажется, или заинтересованности в голосе в разы прибавилось? И чем ей только Марио не нравится?
- Не поверишь! Его зовут Ашот, - заговорщически шепчу ей в ухо, словно передаю секретные данные, - ему примерно за пятьдесят, - глаза Ники округляются и улыбка медленно сползает с лица, - и он прямо сейчас… - моя пауза произвела нужный эффект – Ника начала оглядываться по сторонам. – Штукатурит стены у меня дома, - заканчиваю уже в полный голос и разражаюсь громким смехом.
- Да ну тебя! – смеется Вероника, поняв, о ком я говорю. – Ладно, допустим, я поверила, что ты рада тому, что у тебя ремонт сдвинулся с мертвой точки. Но я ни за что не поверю в то, что именно это стало причиной твоего блеска в глазах!
- Ой, всё.
***
Давид: «Ася, я могу подъехать к университету, моя работа сегодня заканчивается раньше. Когда вам удобно?».
Я: «Давайте тогда после четвертой пары, в половине третьего».
Хотела добавить всякие там «если, конечно, вам тоже удобно» или «я была бы не против», но решила ограничиться только этим. Любезничать буду с Марио, а перед Давидом ни к чему притворяться миленькой.
Давид забирает меня там же, где оставил утром. Почему-то вдруг стало по-особенному приятно, когда не нужно бежать на остановку, ждать автобус, стоя телепаться по проходу из одного конца в другой, и молиться, чтобы поскорее мы доехали хотя бы до предпоследней остановки, так как там я точно смогу сесть и в относительном комфорте проехать аж целый квартал.
- Давид, я даже не знаю, чем вы можете мне помочь, - озадаченно смотрю на парня, который уже снял и повесил на крючок в прихожей синюю дутую куртку, явно надетую специально для поездки ко мне, ведь на работу, как я уже поняла по утреннему визиту, Давид предпочитает носить кашемировое пальто.
- Ася, уверяю вас, работа всегда есть для тех, кто её ищет, и никогда её нет для тех, кто работать не хочет.
Какая-то армянская мудрость? Но сказано метко.
- Хорошо, я тогда пойду чайник поставлю, - растерянно делаю шаг в сторону кухни, но тут же осекаюсь. – Только… это… у меня не особо много чего к чаю… По правде говоря… - как бы так помягче сказать, что к кипятку у меня только мышь-самоубийца?
- Ася, не волнуйтесь, я всё предусмотрел, - и слегка приподнимает пакет, который всё это время был у него в руках. Когда он взял его из машины, я подумала, что там, возможно, что-то по ремонту, может шпатлевка или грунтовка, с которыми завтра будет работать дядя Ашот. А оказалось, что там целых три контейнера с едой!
- Вы сами это всё приготовили??? – удивленно смотрю на Давида, который, пока я мыла руки в ванной, уже накрыл на стол.
- Ну что вы! – очень обаятельно улыбается парень. – Это мама постаралась. И кстати, может мы уже перейдём на ты? Или вам это не подходит?
- Ну конечно, давайте на ты, - по правде говоря, я давно хотела это предложить, но всё стеснялась, не зная, как воспримет это Давид. – Вот расскажи, чем ты меня сегодня будешь угощать? – я улыбаюсь, предвкушая долгожданную встречу моего желудка и того, что сейчас находится прямо перед моим носом, но чему я не знаю даже названия.