— Вот как… — протянула та. — Получается, ты частью своей жизни ради меня жертвуешь?
— Получается так, ты мне должна около трех недель жизни, — хмыкнул я, хлопнув девочку по спине. — Ну ладно, вот это печать взрыва, — указал я на вторую печать. — Ей я не придал ценности, поэтому работать она не будет. Попробуй придать каждой из этих печатей значимость, а если получится, зови меня…
— Но как? — захлопала та ресницами. — Что значит, придай им ценность?
— Заставь себя поверить в то, что ты готова пожертвовать частью своей жизни ради их активации.
— Ну тогда, может, ты нарисуешь печать, за которую я действительно готова оплатить жизнью? — приподняла та бровь. — Восстановление или исцеление какое…
— Будет слишком просто… — вздохнул я. — Ты в любом случае должна сейчас включить голову и присвоить цену своей жизни… а потом распорядиться ей так, как тебе угодно.
— Ладно, — кивнула та. — Я попробую.
— Но не здесь, я спать хочу жутко… — вздохнул я. — Давай, дуй к себе…
— А с тобой можно лечь?
— Фумико, блин, — насупился я. — Я люблю спать один, у тебя условия не хуже… не строй из себя жертву.
— Как скажешь, — состроила та жалостливый вид, накинула на себя мою футболку и на цыпочках вышла из комнаты.
Дождавшись, пока та закроет дверь, я устало свалился на кровать, раскинув руки в стороны.
«Нельзя спать, Марк… вставай…» — дал я себе указание и лениво сполз с кровати.
Глаза поистине жгло, но я не мог лечь спать. Через несколько часов я должен был отправиться в школу, а до этого мне нужно было выяснить, кто из посредников сдал мои планы Верховной палате. Пододвинув к себе кресло, я заполз на него и включил компьютер.
Первым делом надел наушники и включил музыку на всю громкость. Помогало сосредоточиться.
Второе, что я делал обычно в таких случаях — посмотрел, что происходит в кошельках моих посредников. Обычно после каких-либо подозрений их кошельки наполнялись приличными суммами. И вот я дошел до носатого Каваши.
— Ма-ать родная, чтоб меня… — расширив глаза, удивленно протянул я на русском. — Гребаный жучара, что же это с тобой делается-то…
Личный счет Каваши пару дней назад был пополнен на три миллиона долларов, что не могло не авести на подозрения. Я стал копать глубже и выяснил, что мужик в последнее время тесным образом общался с Дензо Нагиварой, отцом моей любимой Ханны.
— Крысеныш… я ж доверял тебе, гад… — процедил я, глядя на видео с камер из дома Дензо. — Сдать меня, сука, решил…
Но этого было мало, чтобы карать Каваши, все же это могло быть лишь совпадением. Поэтому я стал копать глубже.
Но когда я взглянул на тех, кто принимал участие в распиле денег от продажи Тойоты, то заметил те же цифры личного счета, с которых Дензо перечислил деньги на счет Каваши.
Теперь в его предательстве сомнений не было, но поговорить с ним я должен был лично. Думаю, он тоже будет не прочь поболтать, когда узнает, что я сделал с Китой.
— Вот же чертила носатый, я должен был тебя еще раньше пришить! — заиграл я желваками, сжав кулак.
Итак, после того, как вопрос с Каваши был решен, я решил проверить, о чем говорил Манами со своим папашей, лежа в палате со сломанной ногой.
Выискав нужные мне сервера, я зашел на тот, куда поступала запись с моего устройства прослушки и перемотал на нужное мне место.
Сам разговор Манами с отцом поначалу напоминал обычный разговор между отцом и сыном, но позже, когда речь зашла обо мне, я навострил уши.
— Причем тут Шин, папа?! — голос Манами был таки раздраженным. — Ты с ним скоро с ума сойдешь! У тебя все разговоры оканчиваются размышлениями о нем! Ты ведь знаешь, что стало с отцом Такаши? — отличное начало, нельзя меня недооценивать.
— Слушай, надо поговорить с этим Эйджи и его родителями, мне кажется, он сможет привести нас к Шину… — ох, этот дядька начинает меня сильно раздражать.
Но, думаю, с его стороны глупо было обсуждать подобное на эмоциях. Кажется, никто не думал, что я планировал все это, иначе не стали бы болтать в одном помещении, где некоторое время пролежал и я.