— Нет, — сдавленно, но решительно выдохнула я, ни минуты больше не заставляя любимого аса терзаться страшными догадками. — Нет, и никогда не были! — взволнованно повышая тон, я взглянула в его глаза, полные разочарования и сожаления, коснулась похолодевшими кончиками пальцев его широких ладоней. Он не верил мне — я видела это по глазам. Спустя всё это время он по-прежнему не верил мне! Склонив голову, я горько зарыдала: слишком сильные эмоции сдавливали грудь, и я не могла сдержаться, но, увы, Локи расценил мои чувства по-своему. Отстранив меня, он вынул меч из ножен и повернулся к Эйнару, бессильно распластавшемуся у его ног. Алчущая сталь зловеще сверкнула на солнце. — Это лишь сострадание, Локи. Это чувство испытывают те, кому не чуждо милосердие! Я прошу тебя, послушай… — в порыве отчаяния я сделала к нему шаг, коснулась плеча. Слёзы обжигали щёки, струились по подбородку. Я задыхалась.
— Как мне поверить тебе? — вполголоса произнёс он, и его полный горечи тон, казалось, казнил сильнее самого острого меча. Двуликий бог обернулся, взглянул на меня из-за плеча болезненным и ищущим взором, но пальцы его нетерпеливо и крепко сжимали рукоять клинка, нервно подрагивая. Я припала лбом к его плечу, обняла за пояс.
— Однажды ты уже не поверил мне, — борясь с болью и дрожью в голосе, напомнила я и судорожно вздохнула, сильнее прижимаясь к любимому мужчине, — и потом долго раскаивался в этом. Поэтому я прошу тебя: не повторяй прежних ошибок, хитроумнейший из богов, не поддавайся минутным порывам. Это твой слуга, и ты волен делать с ним, что пожелаешь. Для меня это предмет убранства, ничего не значащая вещь, — Локи удивлённо повернулся и с непониманием взглянул на меня. Я не сводила с повелителя преданного влюблённого взгляда. Несчастный Эйнар приподнялся на локте, прислушался. Я не сомневалась, что мои слова разобьют ему сердце, но иного выхода у меня не было. — Его судьба мне безразлична. Захочешь — вели казнить его, только не истязай. Ты — отец моего ребёнка, и я не хочу, чтобы твои руки были по локоть в крови. Я умоляю тебя, повелитель, задумайся. Если мальчишка тебе неугоден, отошли его прочь с наших глаз. Я уверена, есть в Асгарде место, где проворный и незаметный слуга ещё послужит тебе добрую службу, мой лукавый Локи.
Бог обмана колебался. Эйнар тем временем осторожно приподнялся, встал на колени и склонил голову перед господином, покорный своей судьбе. Лица на нём не было. Я знала, что ранила его сильнее, нежели жестокий ас когда-либо сумел бы измучить его телесно, и мне было жаль. Только что мне оставалось? Я не могла сохранить ему жизнь, не растоптав чувства, не сумела бы исцелить Локи, не уничтожив Эйнара. И я делала единственно правильный выбор. Расплатой за мою неосторожность и легкомыслие становилась эта пытка для нас троих. И как бы мне ни было жаль бывшего слугу, за переменчивого супруга я переживала намного больше. Я осмелилась поднять полные надежды глаза на своего властелина. Гордый ас презрительно сжал тонкие губы.
— Пошёл прочь, — устало выдохнул Локи и бросил тяжёлый меч на землю перед Эйнаром, помиловав его. Юноша вздрогнул. — И не попадайся мне больше на глаза, — грозно добавил повелитель. На миг замерев в исступлении, стражник слабо кивнул, осторожно поднялся на ноги и, прихрамывая, попятился назад, не решаясь повернуться к господину спиной. Впрочем, надменный ас сам отвернулся от нас, сложил руки на пояснице и глубоко вздохнул, словно пытался вернуть самообладание. Я проследила за тем, чтобы покалеченный стражник благополучно удалился. Сад опустел. Мы остались вдвоём. Я несмело обошла двуликого бога и остановилась перед ним, робко коснувшись щеки, обратила его отсутствующий взор на себя. Мягко улыбнувшись уголками губ, я бережно взяла его ладонь в свою и положила её на неровно вздымающуюся грудь.
— Чувствуешь? — нежно глядя в постепенно оттаивающие глаза супруга, чувственно прошептала я, нерешительно приблизившись. Безжалостный ас, каким он был ещё мгновение назад, выглядел уже намного невозмутимее и спокойнее, красивое лицо его смягчилось. — Оно бьётся только ради тебя. Я клялась тебе в верности ещё в первую брачную ночь и никогда не откажусь от своих слов. Тогда ты не расслышал их, услышь сейчас, ревнивый бог огня.