Годы продолжали лететь, а зимы сменять лето. Миром по-прежнему правили асы, росла их слава и сила. Их враги-великаны были побеждены и затаились, ожидая своего часа. Люди Мидгарда расселились в самых дальних уголках мира. Жизнь била ключом для тех, кто склонил голову перед богами и во всём почитал их. Однако все мы знали, что тьма собирается над Асгардом, и пусть ей придётся собираться сотни лет, никому не дано изменить предначертанное. Зловещие предзнаменования обрушились на землю раньше, чем можно было предположить. Сначала пошёл снег. Должно быть, он валил густой стеной во всех сторонах света, и ледяные зимние ветра укрывали им всю землю так, что холодный вихрь приносил хрупкую белую пелену даже в место нашего заточения. Был он настолько суров, что слёзы замерзали у меня на глазах и резали щёки колкими льдинками.
Каждый из асов и асинь знал, что в преддверии Рагнарёка наступят три страшные зимы, длящиеся три года, ибо мрак поглотит небеса, луну и солнце, ни единый луч которого не согреет озябшую землю. Не придёт весна и не наступит лето, а за зимой будет приходить новая беспощадная зима. Первая зима — Зима Ветров — принесёт во все миры вихри и бури, холод, снег и лёд, и тогда многие дети Мидгарда погибнут, не пережив сурового холода. Выдыхая изо рта клубы пара и не чувствуя кончиков пальцев, я понимала, что час настал, что нещадная Зима Ветров свирепствует на земле. А за ней — выждать только срок — придёт Зима Меча, и тогда измученные голодом и болезнями люди пойдут грабить и убивать, брат поднимет клинок на брата, и весь мир охватят нескончаемые войны. Время шло, и я предчувствовала каждой частичкой себя, как земля станет красной от крови.
Страшные дела сотворятся в погибающем мире, когда наступит третья зима — Зима Волка. Согласно пророчеству, в эту зиму древняя колдунья, скрывавшаяся в Железном лесу, должна будет трупами непогребённых воинов вскормить жуткое чудовище — громадного пса Гарма, который станет так велик, что кровь с его клыков зальёт Асгард. Утратив в многолетнем заточении всё человеческое, я ждала того дня с нетерпением. Ждала, когда запоёт ржаво-красный, как кровь, петух владычицы Хель, сотрясая нижние миры, а ему будет вторить багряный петух в Йотунхейме, созывая великанов на бой с богами. И в Асгарде пропоёт золотой петух Гуллинкамби, пробуждая эйнхериев в Вальхалле. Конечно, я не могла услышать ни одного из них, но точно знала, когда это произошло. Знала, поскольку волосы и глаза Локи вспыхнули изумрудным огнём, и по алмазным цепям побежала сеть крошечных трещин. Пламенный ас сжал кулаки, призывая чужеродную силу, слившуюся с собственной и столько лет томившуюся взаперти, и узы лопнули, разлетелись осколками, точно лёд. И в тот миг бог огня восстал. Пылая злобой и местью, он наконец обрёл свободу…
Глава 35
Хохот Локи заставил воздух сотрястись. Он взвился до самых сводов склепа, в котором бог огня был заточён долгие века, и сверху пошли глубокие трещины, посыпалась каменная крошка. Я выливала яд в последний раз, когда это произошло, и, испугавшись, бросила чашу, закрыла голову руками. Зловещий смех каверзного аса отражался от скал, подхватывался эхом и становился всё громче, всё утробнее. Двуликий бог распрямился, развёл широкие сильные плечи, раскинул в стороны прямые руки, сжимая в ладонях невидимую силу, и сделал глубокий вдох полной грудью, точно пробудился ото сна.
— Этот мир… — глухой, но полный сладостного предвкушения голос удивительным образом разнился и со звучным смехом, и с бледным исхудалым лицом, — …содрогнётся! — Локи сжал пальцы в кулаки, которые тотчас вспыхнули жарким пламенем, разгоняя холодный воздух. Огонь, перевоплощаясь из алого в насыщенно-изумрудный, перекинулся на его предплечья, плечи, волосы и совсем скоро охватил тело, на глазах возвращавшее прежнюю силу. Мне в лицо ударил живительный жар, о котором я и забыла за годы холода и темноты. Я позабыла, как выглядит свет. А потому он ослепил меня, вырвал воздух из груди, опалил горло.
Раскрыв губы, словно от наслаждения, лукавый ас дал своей силе волю: ничего прекраснее и страшнее я не видела за всю свою жизнь. Огонь, рождённый властью господина, прокатился волнами во все стороны пещеры, прорываясь наружу, изничтожил ледяного змея, все эти годы изводившего нас, превратив его в талые капли воды, расколол горы. Повинуясь неосознанному порыву, я успела спрятаться за широким каменным выступом — так и осталась жива. Хотя ещё долгое время ныли обожжённые щёки, и вспыхнувшее в нескольких местах платье (вернее то, что от него осталось) удалось потушить лишь спустя пару минут. Оглушённая болью, но больше ужасом, я закричала. Должно быть, мне удалось немало удивить бога обмана. Мужчина обернулся и унял свою необъятную силу, загнал её в оковы плоти. Когда всё успокоилось, я решилась выглянуть из своего убежища.