— Повелитель, йотуны ворвались в чертог бога огня, — сухо выпалила я, боясь, что самообладание вот-вот откажет мне, голос пропадёт окончательно. Но оказалось, что самым сложным было произнести первые слова, решиться дать им волю, подарить звук. И я всё рассказала Всеотцу. Про нападение и посягательство разнузданных турсов, убитых воинов, горящий дворец, про предательский клинок, глубоко вошедший в спину отвлёкшегося бога обмана, про леденящий яд, про мою неизбывную скорбь.
И по мере того, как я продолжала своё тихое повествование, тёмные тучи собирались над Вальхаллой, жадно поглощали ослабевшие лучи солнца, обволакивали всё вокруг мрачной бесцветной дымкой. Мир замер в ожидании громогласного раскола небес, сокрылись птицы и насекомые, казалось, даже цветы собрали лепестки и стыдливо склонили головки-бутоны к земле. И прямо во время слов о подлом ударе в спину яркая молния пронзила тяжело нависший над нашими головами небосклон, а затем громогласный рокот сотряс его. Я встрепенулась и бессознательно вжала голову в плечи.
— Кто мог осмелиться на такое?.. — тихо, вкрадчиво спросил Один, но в его сдержанном тоне уже улавливались первые нотки гнева. Сильный ветер рванул мои волосы, жестоко хлестнул ими по лицу, приводя в чувства. Я поёжилась под его властными порывами. — Как могли тупоголовые турсы пройти мимо Хеймдалля, ловко пробраться в Асгард? Такого не случалось много лет.
— Всеотец, не думаю, что великаны могли самостоятельно попасть в нашу обитель, если только им не помогли, более того, указали путь к определённому чертогу… — решившись подойти ближе к собеседнику, я заглянула в его сердитый светлый глаз, настороженно понизила голос. — Всё произошло в тот вечер, когда Ньёрд взял в жены Скади, под прикрытием громкого торжества. Совпадение ли это, что как только в Асгард вошла дочь Тьяцци, следом явились верные наёмники?..
— Ты слишком смело озвучиваешь столь тяжкие обвинения, Сигюн, — недоверчиво покачал головой Один и посмотрел на меня с горечью, граничащей с осуждением. Я поражённо и обиженно раскрыла губы, — но есть ли у тебя свидетельства или всё это лишь догадки? Я могу созвать тинг, просить верховных богов рассудить вас, но ты должна понимать, что за твоими словами сейчас нет ни доказательств, ни силы, способной склонить их на твою сторону. Боюсь, никто не поддержит тебя, и ты окажешься в сложном положении, от которого я хотел бы тебя оградить, — на несколько минут я лишилась дара речи, ведь дело казалось мне ясным, как воды источника Урд. Не в силах вымолвить ни слова, я стояла, замерев и непонимающе глядя на прародителя — непреклонного и строгого. Он не верил мне!
— Но как же, господин?.. Разве недостаточно слов напавшего турса? А оружие йотунов? Полный чертог свидетелей страшной расправы? Да и… — «…Скади признала свою вину», — едва не проговорилась я, но вовремя сумела удержать язык за зубами. Возможно, Одину не стоило знать о моём походе к жене Ньёрда, о несостоявшемся толком разговоре, нападении, которое, вероятно, ещё сильнее уронило бы меня в глазах Всеотца. Я смутилась и растерялась под проницательным взором своего спутника.
— Сигюн, я охотно верю, что это было нападение, — чуть мягче продолжил свою мысль властелин обители богов, — верю даже, что турсы невиданным образом проникли за стены Асгарда. Более всего верю, что у многих из них есть счёты с каверзным Локи. Но зачинщики убиты, и мы не можем знать достоверно, чьему они подчинялись приказу, какие преследовали цели. Подумай сама, зачем Скади так поступать? Она мудрая и доблестная девушка, что открыто пришла к воротам города и стремилась вступить в честный бой за своего ушедшего отца. Она приняла выкуп и стала одной из нас. К чему ей рисковать милостью асов?
— Затем, что она вовсе не милости асов ищет, повелитель! — вспыхнув, раздражённо проговорила я в ответ. Мудрый и милостивый Всеотец не только не верил моим словам, он оправдывал её! Дочь турсов, дочь заклятого врага асов! Я не могла этого понять, и я не могла с этим смириться. Глубоко внутри закипал гнев, затмевавший ясность ума и зоркость глаз. — И она никогда не станет одной из нас! Дикая неотёсанная великанша навсегда останется таковой, кого не сделай её мужем!