— Ты стала совсем взрослой, дочь Бальдра! — воскликнул простодушный Тор, привлекая к нам слишком много нежеланного мной внимания. — Да разразит меня мой собственный гром и разорвут на части великаны Йотунхейма, если ты не стала так же лучезарно красива, как твой отец, и столь же кроткой и благочестивой, как твоя мать! — я улыбнулась одними краешками губ и снова покорно склонила голову в знак благодарности и вежливости, хотя слова бога-громовержца не трогали моего сердца. Я знала, что никогда не стану так великолепна, как отец, и я вовсе не считала кротость высшим благодеянием. Да, я была хорошо воспитана и умела держать язык за зубами, но внутри себя, к разочарованию большинства богов Асгарда, я способна была мыслить слишком своенравно и непокорно. Сын Одина был прав лишь отчасти: кроткой и благочестивой я оставалась внешне, но никто не мог знать, какие страсти порой бушевали в моей душе.
— А ты всё такой же, о великий Тор, — с улыбкой произнесла я в ответ, — годы не касаются тебя, и ты всё так же силён и добродушен. Я рада, что рядом с милой Сив всегда будет надёжный защитник и любящий муж. От всего сердца поздравляю вас!
— Спасибо, — с нежностью произнесла моя подруга-асинья, вновь лучезарно улыбнувшись и прелестно зардевшись. — Однажды норны обязательно пошлют и тебе то же счастье, — я тихонько усмехнулась и всё думала, как бы сказать помягче, что не нужно мне такого счастья, когда разгорячённый брагой, славой и красотой любимой женщины Тор вдруг швырнул свой кубок наземь, озарённый какой-то блистательной, по его мнению, идеей.
— Верно говорит моя чудесная Сив! — обрадовался рыжебородый герой. — Твоя дочка ведь на выданье, бог света! Так давай подберем ей жениха! Того же Локи! Ведь печально закончилась судьба его жены-великанши и троих детей, он остался один на свете! Эй, Локи, братец, иди сюда! — от этой простодушной прямой и бестактной речи мы трое опешили. Все знали о том, как Один-Всеотец решил судьбу необычных отпрысков бога огня, но никто не говорил об этом, стараясь забыть произошедшее как можно скорее подобно страшному сну. Один Локи, казалось, был ничуть не смущён, напротив, слова Тора рассмешили и развлекли его. Лукавый огонь вспыхнул в живых озорных глазах, и красивый ас-полувеликан поднялся со своего места, откинул рыжие волосы назад, отчего те вспыхнули на солнце, словно пламя, и, к великому смущению Сив и меня, направился в нашу сторону.
— Тор часто несёт чушь, — вкрадчиво начал хитроумный бог. Мы с подругой переглянулись и вновь покорно и робко опустили глаза, — но на этот раз он прав. Твоя дочь красива, остроумна, и некому сейчас развлечь меня, заставить забыть моё горе, — в голосе мужчины, однако, звучало столько насмешки и самодовольства, что становилось ясно: судьба его первой семьи, пусть и очень необычной, волновала лукавого аса крайне мало. Не выдержав, я подняла гневный взгляд на Локи, но его, казалось, только забавляло моё замешательство. Коснувшись тыльной стороной ладони моего лица, отчего я невольно затаила дыхание, дух огня продолжал. — Отдай мне свою дочь, Бальдр.
— И думать забудь! — рассердился отец, тотчас дёрнув меня за руку и заставляя сделать шаг за его спину. Очнувшись от минутного наваждения, я поспешила укрыться за его плечом. Локи не пугал меня, в отличие от перспективы так скоро стать женой — почти рабыней! — одного из асов. В отличие от большинства своих сверстниц я совсем не стремилась стать хозяйкой чужого очага и чертога, вверить жизнь и судьбу в иные руки, кроме собственных. Я смело смотрела холодными бледно-голубыми глазами прямо в беснующиеся огненные глаза бога обмана, и что-то страшное зарождалось на глубине его взгляда. Тогда я впервые увидела его вторую сущность. — Чтобы моя прелестная добрая дочь попала в руки каверзного мерзавца, подобного тебе?! Не бывать этому. Ты погубишь мой хрупкий прекрасный цветок, бог предательства и обмана, развратишь её непорочную душу! Никогда этому не бывать!
— Непорочную душу? — и Локи громко рассмеялся, но я чувствовала, в какой гнев его привели слова отца, — словно яд разлился по воздуху. Я и сама была немало поражена: столь резкое оскорбление сорвалось с губ обычно такого ласкового и благоразумного отца. Глаза пламенного аса зловеще сверкнули зелёным огнём и вдруг стали изумрудными, как у кошки или злого духа. — Не зарекайся, ас! Ведь за такие речи можно ответить кровью! Я самый хитроумный из богов Асгарда, не раз выручавший вас всех из беды. Где Тор действует кулаками, мне помогает мой гибкий ум. Я — часть той силы, древнее которой только Один-Всеотец, я дал людям Мидгарда чувства, я породил детей, способных уничтожить все миры и поставить на колени самих богов! Тебе ли, бог света, стоять на моем пути?!