Большинство попадало в услужение своенравному асу совсем детьми, не знавшими иных порядков, кроме тех, что устанавливал Локи. Он раскрывал и поощрял таланты, лично обучал наиболее одарённых среди своих подчинённых, но в то же время не терпел неповиновения, медлительности и неосторожности. Его необычные во всех смыслах методы воспитания обитателей пламенного чертога создавали молодых слуг, одновременно обожавших своего повелителя и трепетавших перед ним. Рагна среди них стала одной из лучших. Вот только кто, кроме неё самой, мог знать, какой жестокой ценой ей досталось подобное расположение? Со временем я стала относиться к верной девушке с гораздо большим пониманием.
Я не сразу осознала, что та, кого я приняла за выскочку в первую встречу, просто привыкла нести всю жизнь дворца на своих хрупких плечах, всем управлять, решать проблемы в одиночку, ни перед кем, кроме господина, не отчитываясь. Я не понимала, как много ложилось на эту невысокую девушку со сверкающими яростными глазами. Я считала её невоспитанной и самонадеянной девчонкой, и она в этом от меня не отставала, пока мы обе не признали одну простую истину — мы сражаемся на одной стороне и преследуем одинаковую цель. Рагна смягчилась, догадавшись о моей несостоявшейся беременности, я примирилась, когда за мои ошибки она стойко приняла несколько ударов кнута. Я не успела защитить её, но девушка никогда не роптала. А теперь она смотрела на меня с беспокойством и каким-то неясным сочувствием во взгляде.
— Не входите туда, госпожа, — коротко, как всегда, предупредила Рагна, но вставать на пути не стала, только повернулась боком и поклонилась, предоставляя мне возможность принять решение самостоятельно. Служанка хотела добавить что-то ещё, но я остановила её коротким движением ладони. Я не желала ничего слышать. И без того было понятно, что Локи не в настроении и не желает никого видеть. Меня это не интересовало. В конце концов, едва ли он сможет ещё чем-то меня удивить.
Однако богу огня это удалось. Когда высокие двери отворились по моему приказу, а затем тихо захлопнулись за спиной, взору предстала более чем красноречивая картина. Широкая обнажённая спина, частично скрытая вьющимися спутанными рыжими волосами, и тонкие женские руки, обнимающие его сильные плечи. Я даже не сумела рассмотреть или запомнить соперницу, лишь отдельные её части — длинные обнажённые ноги, прямые светлые волосы, щеки, залившиеся румянцем при виде нежданной гостьи… Самым мучительно горьким было осознавать, что тем вечером в покоях Локи незваной нарушительницей спокойствия была я — госпожа золотых чертогов и его законная жена.
Я покачнулась, но устояла на ногах. И хотя в первый миг мне показалось, что раскалённый тонкий клинок вошёл в меня где-то между рёбер, я, к своему удивлению, улыбнулась, когда Локи обернулся и взглянул из-за плеча опьянённым и лукавым взглядом, которым обычно… Смотрел на меня. Помню, как замерла, затаив дыхание, как боялась пошевелиться, потому что казалось, кровь из моей глубокой внутренней раны вот-вот пойдёт носом или через горло. Разумеется, я знала, что хозяин чертога может иметь наложниц, и по законам Асгарда это даже не будет считаться изменой. Однако я молила провидение, чтобы подобное никогда не случилось со мной. Мой отец Бальдр никогда не пользовался этим правом, потому что искренне любил и уважал Нанну, а затем своих детей. И я не привыкла делиться. Мне было всё равно: другая госпожа или наложница, тайно или открыто. Я знала одно: любимых не предают. И при виде другой женщины в его руках я немного умерла, но всё так же гордо держала подбородок приподнятым, будто мне ничуточки не больно, будто горло не сдавил ком горечи и отчаяния. Я улыбалась, хотя мне казалось, что лицо свела судорога, и делала несколько ровных шагов вперёд, когда думала, что вот-вот упаду на пол без чувств. Взгляд Локи был холоден, жесток и резал не хуже, чем его острый язык или уничтожающий поступок. Словно ликование, наслаждение читалось на глубине его глаз.