— Я работал на острове Роук, — со странной интонацией сказал Соддерн. — Могу заверить, что там ситуация еще хуже. Но, очевидно, вы это прекрасно знаете.
Я вздрогнул и с искренним ужасом посмотрел на мага-медика. Такого поворота я не ожидал.
— По статистке психические отклонения наблюдаются у десяти-пятнадцати процентов людей. К сожалению, у магов ситуация точно такая же. Но никто не спешит признавать это. Больные не хотят ехать в эти «чудесные» условия, их близкие не хотят получить клеймо от общества, особенно, если их положение в нем крайне высоко. — сухо сказал старик. — Все накрывают проблему подушкой, и ждут пока она не будет задушена.
— Хорошая метафора, — сказал я. Потребовалось определённое усилие, чтобы голос не дрожал. — Обычно все становится только хуже… Только не в моем случае. Как видите, я могу себя контролировать! Я в порядке, если не в полном, то относительном.
В голове тут же всплыл эпизод в зале и «самодеятельность» Януса. Чужой меня подери, это максимально далеко от нормальности! Даже по моим меркам!
— Я не верю в совпадения, особенно такие, — веско произнес Соддерн. — Я могу поверить, что у любовницы Адриана есть племянник. Существовала определённая вероятность, что он будет психически нездоров, особенно учитывая нрав алмазного генерала…
На меня накатил волна искренней ненависти. Я не стал ее сдерживать.
— Его сюда не приплетайте, — зло сказал я. — Это к моему покойному папочке. Он так сильно любил меня, что я выдумал себе воображаемого друга, который получал вместо меня по морде и проводил время в подвале со связанными руками и без еды.
На самом деле все сложнее, но я не стал об этом говорить. Если маг правда работал на острове Роук, то сам прекрасно знает причины возникновения такого расстройства. Все-таки это главная лечебница для магов в нашем мире. И обычная, и психиатрическая.
— … Вероятность того, что он станет обладателем дара — минимальна. Но можно допустить и это, — проигнорировав мои слова, продолжил старый чародей. — Но я не поверю, что ваше расстройство можно легко контролировать, да еще и использовать в качестве оружия, потому что ваш наставник оказался одним из немногих магов Иллирии, который владеет ментальной магией. И все это просто удачное стечение обстоятельств. Совпадение.
В комнате повисла очень неуютная пауза на несколько минут. До меня медленно, но верно доходил смысл фразы преподавателя.
— Да, это просто совпадение, — холодно ответил я. — Тетя обнаружила мое раздвоение личности, Адриан решил использовать известную ему магию, чтобы меня вылечить. Не получилось, не повезло. Остальное — просто роковое стечение обстоятельств. Не стоит искать ежа не елке, я простой парень с непростым диагнозом. Ничего более.
— Еж и елка… Маркус, не вы придумал эту фразу, вы лишь повторил чужие слова. Слова, которые подтвердила его любовница, — тонко улыбнувшись, произнёс Вильям. — Я ведь прав?
— Она в первую очередь моя тетя, потом уже врач, и только после этого его женщина, — все также холодно произнес я. — Предвосхищая ваши вопросы: нет, в силу диагноза я не знал о второй личности до лечения. Я просто сумасшедший и здесь нет никакого второго дна.
— Маркус, вы знали, что существуют методики, которые позволяют определить наличие дара еще в раннем детстве, не дожидаясь появления метки?
— Даже если Адриан ими владел…
— Владел, — едва ли не промурлыкал профессор.
— Это не значит, что он хотел применять их на мне. Когда он взял меня в ученики, я не заметил радости в его глазах. Совсем наоборот. Честно говоря, я понимаю его реакцию.
— Хорошо. Тогда следующий вопрос: если ваша тетя такая сердобольная женщина, как она допустила такую ситуацию в семье своей родной сестры?
Я рассмеялся.
— Банально и просто. Сестры Кайлас не поделили наследство. Все забрала моя матушка и спустила на ветер. Но не растерялась и нашла себе богатого мужа, — скрипнув зубами, сказал я. — После моего рождения Амалия попыталась помириться, но мой «дорогой батюшка» просто не пустил ее на порог.
— И она так это просто оставила? Не могла найти другой способ связаться с сестрой? Прийти в другое время?
— Ей еще очень повезло уйти оттуда. Минхер Кауфман мог спустить ее с лестницы. Или достать свой револьвер, выстрелить поверх головы. Опыт у него был.
Последнюю фразу я не смог произнести спокойно. Не сдержался.
Ладно, не в меня же попали, он целился в вазу. Вроде бы. Хотя стрелять он мог во что угодно, когда в нем было столько виски.
Профессор очень странно посмотрел на меня. Несколько минут он молчал, потом произнес:
— Хорошо, молодой человек, давайте остановимся на этом и не будем портить наши отношения окончательно. Я оставлю вас наедине с этими мыслями, вы сами примите правильное решение по этому вопросу. Теперь перейдем к обучению. Я веду семинары у второго курса и читаю лекции у третьего по средам и пятницам, после этого я свободен. Нужную литературу возьмете в библиотеке, распоряжения я уже отдал. Подтяните теорию, потом займемся практикой. Вопросы?
— И это все? — не поверил я.
Мысль, что я могу отказаться я тут же отбросил. Не сейчас и не в моем положении. Соглашаться нужно в любом случае и на любых условиях. Обязательно, второго такого шанса не будет.
— Естественно, нет. Но для первого раза более чем достаточно. Общий уровень я оценил в первую встречу, с вашим состоянием мне все предельно ясно. Дату практического занятия я сообщу позже. Будут вопросы по теории — обращайтесь, с радостью отвечу. Есть вопросы?
— Когда меня… — пересилив себя, начал я, но Соддерн меня перебил:
— Если вы так уверены в своем «диагнозе», я так и быть вам подыграю. Но только между нами. Никаких визитов на остров Роук я не намерен устраивать. Если другие менталисты будут задавать лишние вопросы, то ссылайся на меня и своего наставника. Не думаю, что после этого останутся любопытные.
— Хорошо, — хриплым голосом сказал я. — Вопросов больше не имею.
— Прекрасно, тогда до новой встречи, Маркус.
«Интересно, какое зло сделал ему Адриан, что он так радостно ухватился за мысль, что Камет ставил на ребенке изуверские опыты? — подумал я, когда дверь за мной захлопнулась. — Не знаю, но в этот бред я никогда не поверю. Тетя такого бы не допустила. И я не верю, что меня взяли на попечение абсолютно чужие люди. Могли взять только родственники. Маркус Кайлас слишком проблемный ребенок».
На улицу я выполз на негнущихся ногах, пару раз чуть не свалился с лестницы. Это выбило все лишние мысли из головы.
Выйдя из здания, я столкнулся с Луной. Девушка мгновенно оценила мое состояние и утащила к ближайшей скамейке.
— Что произошло? — осторожно спросила она. — На тебе лица нет.
— Бред сумасшедшего, — честно ответил я. — Я сказал чистую правду, но никто мне не поверил.
— Никогда с таким не сталкивался? — хихикнула Холд. — Если что-то сильно отрицать, то этому гораздо охотнее верят.
— М-да, как-то я об этом не подумал. Но все равно все это было очень глупо, — пробормотал я.
Действительно, чем чаще я повторял свой диагноз, тем меньше мне верил Соддерн.
Ну правда, а что бы я говорил, если бы Адриан ставил надо мной эксперименты? Признался бы в этом или отпирался до последнего? Ответ очевиден.
Еще и эта бредовая теория. Генерал Камет не самый лучший человек, но таких зверств он творить бы не стал. Вероятно, он очень сильно насолил Соддерну, настолько, что он с ходу отверг иные версии, объясняющие мою ситуации, ухватился за самую мерзкую.
Просто, потому что не любит или даже ненавидит Адриана. Но при этом взялся меня учить и даже защищать, пусть и сам этого не понимает.