В ответ Виктор лишь кивнул и незамедлительно передал мои распоряжения крутившейся неподалеку девушке.
Стояла прекрасная весенняя ночь, и темное, почти чернильное небо украшала россыпь сияющих далеких звезд. Их золотистое сияние словно наполняло все вокруг теплом. Сквозь открытое настежь окно в комнату врывался свежий ночной воздух, играя с тяжелыми атласными портьерами. Сидя на широком подоконнике я пила горячий ароматный чай, пытаясь рассеять перед собой кошмары этой ночи. Никогда и ничто еще не вызывало у меня подобного состояния ужаса и апатии.
Внизу хлопнула парадная дверь, и свесившись из окна я видела, как через парадный вход на носилках вынесли тело президента Валетте, погрузив его в карету скорой помощи.
Когда машина выехала за ворота особняка, кругом наступила оглушительная тишина. Было слышно лишь как у выезда с территории поместья, в домике для охраны причитает телохранитель покойного, жалуясь на превратности судьбы. Под дверью спальни тяжело вздыхал выставленный мной из комнаты Виктор. Не смотря на расстояние нас разделявшее, я отчетливо слышала дыхание и сердцебиение Яна. Комната покойного опустела, а он по-прежнему сидел на стуле рядом с кроватью. Запустив пальцы в корни волос, он ронял на колени скупые мужские слезы, беззвучно стекавшие по его щекам.
Без Януса наш мир больше не был полным, и я, как и Ян старалась любыми способами отделаться от этой мысли. Соскользнув с края подоконника, я выпрыгнула из окна. Босые ступни коснулись холодной сырой земли, и я медленно побрела к зарослям колючего кустарника, где начиналась небольшая березовая роща. Усевшись на холодную мраморную скамью, я просидела на ней до самого рассвета. Многоуровневую крышу особняка осветили розоватые солнечные лучи. В воздухе повисла легкая туманная дымка.
Из дома доносился встревоженный голос Виктора оправдывавшегося перед безразличным ко всему Яном, обнаружившим мое исчезновение. Хлопнула парадная дверь и спустя четверть часа мое уединение нарушила Саша. В солнечных лучах ее волосы, спадавшие по плечам, казались мне черней ночи. Когда-то у меня были такие же, до того как в одночасье поседели. Сердце больно кольнуло, я в раздражении вскинула голову, взглянув на стоящую передо мной девушку. Она была одета в теплое весеннее пальто и сапоги на шпильках, в то время как на мне были лишь кружевные трусики-шорты, и длинная футболка, до середины бедра из-под которой торчали бинты.
- Госпожа, прошу, вернитесь в дом, ваш брат волнуется и отчитывает из-за вас Виктора, - голос Саши звучал беззлобно и все же ее тон вывел меня из себя.
Встав со скамьи, я выпрямилась и посмотрела в глаза девушки.
- Ты никогда мне не нравилась, - проговорила я холодно. - Но то, что ты смеешь обвинять меня в некомпетентности одного из слуг - переходит всякие границы. Можешь собирать свои вещи и катиться ко всем чертям.
Саша выглядела пораженной, кажется, она, в самом деле думала, что за свои дерзкие выходки не понесет никакой ответственности.
- Вы, вы... Я все это время вела себя сдержанно по отношению к вам, выполняла все ваши прихоти. Ваши и вашего брата, - кажется, против ее собственной воли слова так и лились из нее, и она была просто не в силах остановиться. - Я молчала, не рассказывая никому о том разврате, что происходит в семье президента! О том, что его шестнадцатилетняя дочь спит с его же собственным сыном! А вы так обходитесь со мной. Вы даже Виктора поработили! Он делает для вас все, разве что не вылизывает ваши сапоги! Да если бы президент узнал, какая вы безумная нимфоманка, он бы в гробу перевернулся!
Мое лицо искривила жестокая ледяная усмешка. Завершающая фраза ее громогласной тирады стала последней каплей в море моего хладнокровия. С ее стороны было ошибкой упоминать сейчас о смерти Януса. Полная апатия и безразличность сменились во мне ледяной яростью и жаждой крови. Я даже пожалела о том, что под рукой не оказалось ножа. Схватив девушку за руку, я потянула ее в сторону дома. Саша брыкалась и пыталась вырваться, но вырваться из моей хватки было невозможно, правда я делала все возможное, чтобы не оставить на ее теле следов насилия. Меня тошнило от одного ее вида. Я уже приняла решение и меня не волновало, то как на произошедшее отреагируют Виктор и Ян. Вытерев ноги о мягкий коврик на входе, я втащила вырывающуюся и орущую девушку по мраморной лестнице. В холл как раз вышел Виктор и замер внизу, в растерянности.