Глава 22: Последняя фантазия.
Снег хрустел под моими ногами, так громко, что казалось, словно звук моих шагов разносится на весь лес. Снегопад прекратился, и небо просветлело, холодная золотистая луна вышла из-за туч, явив миру свое ослепительное сияние. Я медленно брела по холодной заснеженной тайге. Голос уводил меня все дальше от дома, в котором я должна была ожидать возвращения Яна, но у меня не было никаких сомнений в том, что он с легкостью найдет меня по следу, который я целенаправленно оставила на белоснежном покрове.
Даже если след заметет снегом, он без всякого сомнения с легкостью отыщет меня по запаху крови. Уходя из дома, я прекрасно понимала, что поступаю так не по своей воле, и именно поэтому, воспользовавшись одним из ножей стащенных мною с кухни, я попыталась остановить себя, воткнув нож в бедро. Кто бы мог подумать, что Ян предусмотрительно хранит на кухне ножи, пропитанные особым ядом, который попадая в кровь модифицированного человека, не позволяет ей сворачиваться. Я нахмурилась, рана в ноге ощутимо саднила, к тому же отказывалась заживать.
"О таких вещах, как отравленные ножи на кухне принято предупреждать" , - подумала я в сердцах всплеснув руками. Только потом, я сообразила, что Ян намеренно приучал детей к яду, чтобы выработать к нему иммунитет, а я как человек прежде не питавшийся на местной кухне, разумеется, была вынуждена прочувствовать на себе все прелести местных ножей, которые, кстати говоря, могли стать великолепным оружием в борьбе с Марком и его безумным братом, в теле которого уживалось сразу несколько личностей.
Идти становилось все тяжелее, сильная кровопотеря отрицательно сказывалась на общем состоянии организма. Меня начинало лихорадить и мне понадобилось пару минут, чтобы взять себя в руки.
Скинув с себя пальто, я выбросила его в снег. Как бы долог не был мой путь, а брела по лесу я уже несколько часов, вскоре он должен был завершиться, и я буквально всем своим существом ощущала, что цель моего путешествия близка как никогда.
Лес словно бы расступился передо мной, и я оказалась перед большим разрушенным зданием, чем-то оно походило на тот дом в котором эти несколько лет прожили мои дети вместе с Яном. Разрушенной постройке было никак не меньше лет тридцати, но некоторые стены отлично сохранились. Сорвав с петель покосившуюся дверь, я отбросила ее на снег и вошла в холодное здание. Крыша над прихожей обвалилась, и коридор был завален снегом. Протиснувшись в щель между обвалившимися дверьми, я проскользнула в сохранившуюся часть дома, пол которой почти не покрывал снег. Миновав разрушенную закопченную кухню, я прошла в гостиную. Половицы скрипели под моими босыми ногами, лежащий на полу ковер покрывала плесень, как и большой угловой диван, прогнивший до основания и покрытый слоем инея.
Выбитые окна были забиты фанерой, и меня стал мучать вопрос: неужели в этом ужасном месте кто-то жил после того как оно было окончательно разрушено? Нет, такого просто не могло быть, потому, как оно совершенно не предназначено для жизни. Миновав гостиную, я прошла в удобную спальню, сокрытую в глубине дома. Здесь не было окон, а потому не смотря на близящийся рассвет и сияние белого снега, в комнате стояла кромешная тьма. Здесь было не так холодно, как в других помещениях и на полу не лежал толстый слой снега. Оглядевшись по сторонам, я подняла с пола фигурки, вырезанные из дерева. Это были фигурки волков, лисиц и сов, так похожие на те, что стояли на каминной полке в том доме, откуда я пришла.
Нервно сглотнув, я попыталась отследить возможную связь между этими двумя домами. Мысли путались от сильной кровопотери, и мне так и не удалось связать все воедино. Чувство тревоги росло, словно снежный ком. Пройдя к книжному шкафу, я попыталась найти хоть что-то принадлежавшее владельцу дома.
В углу дальней полки, стоял заботливо завернутый в плотную пергаментную бумагу, томик Байрона. Вздрогнув, я принялась перелистывать страницы дрожащими негнущимися пальцами. Не смотря на стоящий в помещении холод и сырость, книга неплохо сохранилась. Каждое стихотворение в ней я знала наизусть, ведь именно это издание книги мне читал Ян все то время, что я находилась в коме, после попытки Адама уничтожить мой организм ядовитыми веществами.