— Кто это сделал? — спросил Кошман.
— Этот вопрос лучше задать следователю. Но, насколько я знаю, подозревается какая-то женщина. Ее арестовали в поезде и нашли орудие убийства.
Она попыталась покончить с собой, но неудачно. Лежит в больнице при подмосковном изоляторе. Большего я не знаю.
— Значит, жена Андрея тоже была заражена?
У Наташи перехватило дыхание. Она чувствовала, как изменилось ее лицо, и старалась стоять так, чтобы Кошман не мог этого заметить. Этот осел ничего не знал о ее связи с Андреем. Все кончено! Борис Зарецкий умер вовремя, так ничего и не узнав. Но приговор им вынесли всем. Куда ведет цепь распутства и глупости?
Маленький вонючий ублюдок сделал подарок своей любовнице, Юля переадресовала его Андрею, Андрей — ей, она наградила заразой Кошмана и Бориса. Кто следующий?
Какая вопиющая несправедливость! И за что? Стоишь здесь здоровая, красивая, умная, сильная — перед тобой открылись горизонты прекрасной жизни, славы, счастья, богатства. А теперь ты должна осознать, что все твои мечты и стремления превращаются в пустоту. Сколько тебе жить? Год, два, три? Долго считать не придется. Ничтожные капли в море жизни. Конец придет быстро и незаметно. Глупая, бездарная жизнь — и такая же смерть. Кошман взял Наташу под руку.
— Нам пора возвращаться, дорогая. У нас очень много дел в Москве. Дом оставлен без присмотра, меня это беспокоит.
— А меня уже нет! — грубо ответила Наташа и направилась к выходу.
Машина замедлила ход. Андрей указал на припаркованный к обочине «опель».
— Вот машина Кошмана, значит, и городской морг здесь.
Ван Ли остановился в трех метрах от «опеля» и выключил двигатель.
— Оставайся здесь, а я пойду на разведку. Андрей направился к небольшому двухэтажному зданию.
Ван Ли дождался, пока хозяин скроется из виду, и открыл дверцу. Тихий, безлюдный переулок дремал в осенней оттепели, но солнце уже не грело и птицы покинули холодные края. Ван Ли достал из кармана нож, нажал кнопку, и из рукоятки выскочило острое длинное лезвие. Он подошел к «опелю», встал на колени, склонился над задним бампером и вонзил лезвие в бензобак. Тут же на асфальт полилась струйка горючего. Ван Ли вернулся к машине.
Андрей наткнулся на Наташу в приемной, ее сопровождал Игорь Львович.
— Надеюсь, я не разочаровал вас тем, что еще жив?
Наташа смотрела на него с нескрываемой ненавистью. Она готова была выцарапать глаза любовнику, но присутствие Кошмана не позволяло ей показывать свои чувства. Она еще надеялась на случай. А вдруг пронесло? Нет, так просто такие женщины не сдаются.
Кошман выглядел более приветливо.
— Сожалею, Андрей. Пришло известие о твоей гибели, и мы примчались сюда, чтобы убедиться в ошибке.
— Конечно, ошибки нам свойственны.
— Но как ты здесь очутился? — неожиданно спросила Наташа. До нее не сразу дошло, как мог Андрей оказаться в этой дыре.
— Пути Господни неисповедимы, дорогая Наталья Павловна. Я хотел взглянуть на свое тело. Но раз вы уже опознали меня, то в этом отпала необходимость.
Наступил исторический момент. Сарафанов умер и похоронен, Андрей Зарецкий лежит в морге. Кто же остался в живых?
— Я вижу в тебе большие перемены, Андрей, — заметил Кошман, и серые глаза его прищурились.
— Ну что вы! Вы просто очень давно меня не видели.
— Так ли давно?
— Давайте вспомним. Последняя наша беседа проходила в милой обстановке за коньяком, когда мы решали проблему переселения душ. Я обещал вам большое вознаграждение за вашу дьявольскую услугу. Припоминаете?
Холодное лицо Кошмана тронула слабая улыбка. Наташа также сменила гнев на милость и забыла о собственной трагедии. На их глазах рождалось новое чудо.
— Я запамятовал, — не сводя глаз с Андрея, сказал Кошман. — Может быть, вы мне напомните?
— Вряд ли вы могли забыть о том, что видели в одном бункере за огромной стальной дверью. Мне кажется, ваша память воскреснет, если мы вернемся в тот же дом, где все началось.
Андрей достал из кармана ключи и потряс связкой в воздухе.
— Вопрос о том, кто остался в живых, решился сам собой, — улыбаясь, произнесла Наташа.
— А как быть с этим? — Андрей указал на дверь с табличкой «Морг».
— Их больше некому опознать, кроме убийцы. А ее схватили в электричке, и она сидит в подмосковном СИЗО. И вряд ли из него выберется.
На секунду у Андрея защемило сердце. Он вспомнил Татьяну и теперь сожалел, что бросил женщину в трудную минуту.
— Как же мы поступим? — спросил Кошман.
— Похороним профессора Зарецкого и отправимся во дворец чудес. Вы получите все, что заслужили. Банкиры обязаны держать свое слово — иначе им перестанут доверять.
— Прекрасное решение, господин финансист! — воскликнула Наталья Павловна и направилась к дверям.
Теперь и погода, и жизнь казалась ей прекрасной. Эксперимент удался.
На секунду Наташа задержалась и, оглянувшись назад, спросила Андрея:
— Надеюсь, ты не потерял те самые четыре черные папки, которые забрал из стола Зарецкого?
Он не сразу понял, о чем идет речь, но быстро вспомнил о рюкзаке, который до сих пор лежал в машине.
— Вы их получите, но позже.
— Главное, чтобы они были целы. — Не сомневайтесь. Мы едем следом за вами. Поторопитесь.
Кошман уже включил двигатель. Наташа села рядом, и «опель» тронулся с места, оставляя за собой тонкую бензиновую нить.
— Поехали, Ван Ли! — крикнул Андрей.
Ван Ли, стоявший у машины, сделал несколько шагов вперед, достал спички, зажег одну из них и бросил на мокрую дорожку. Бензин вспыхнул, и огненная стрела помчалась вдогонку за «опелем». Все произошло слишком быстро. Андрей ничего не успел понять. Он видел, как огненная нить догнала «опель», скрылась под машиной, и через мгновение раздался оглушительный взрыв. Яркое пламя, подброшенный вверх автомобиль, грохот, и черное облако дыма взвилось вверх.
— Вот теперь поехали, — спокойно сказал Ван Ли.
«Ауди» сорвалась с места и промчалась мимо пожарища. Спустя минуту они были далеко от того места, где произошел взрыв.
— Зачем ты это сделал? — спросил Андрей.
— За смерть платят смертью. Профессор был мне вторым отцом. Теперь его душа успокоится.
— А у меня на их счет были другие планы. Правда, результат не изменился бы. Ты можешь представить себе тюремную камеру, где денег больше, чем воздуха?
— Меня не интересуют деньги. Я не знаю, что это такое.
— Ты самый счастливый человек на свете. А теперь поедем в Калугу. Мне нужен Гарик Желковский и его талант. Нам понадобится еще одно послание. Татьяне Медведевой нужен настоящий адвокат.
Машина выехала на шоссе и свернула в сторону Калуги. Андрей поднял с полу цветной рюкзачок, вынул из него черные папки и принялся их изучать.
Резко похолодало. Лужицы покрылись льдом, дожди сменились легким снежком, который, касаясь земли, тут же таял, оставаясь только не ветках мокрых, почерневших деревьев.
Машина остановилась у покосившейся хибары не берегу Иваньковского водохранилища.
— Это должно быть здесь, — уверенно заявил Андрей.
Он взял с заднего сиденья старенький портфельчик и вышел из машины.
Калитка открьшась сама. За ней стояли двое. Крепкие ребята — с такими лучше не встречаться на узкой дорожке в безлюдном месте.
— Мне нужен Кадило и его гость. У меня к ним разговор.
Андрея пропустили на заброшенный заросший участок и проводили в дом. Перед тем как впустить гостя в комнату, его обыскали.
Человек, похожий на лешего, сидел за огромным столом и подозрительно разглядывал пришельца. Окладистая борода, длинные волосы и черные очки.
— С чем пожаловал, приятель? — зычным голосом задал вопрос хозяин.
— Я курьер от господина Сарафанова. Мне нужно повидать Михал Абрамыча Тихомирова. У меня к нему письмо.