Но со временем Ленуся даже подружилась с Лерой. Главным достоинством этой немногословной девушки было ее умение слушать. Она мало говорила, и, наверное, именно поэтому Ленуське так нравилось плакаться ей в жилетку за рюмкой чая. Часто после работы девушки из салона запирались и распивали вкруговую бутылочку-другую. Лера обычно отказывалась от выпивки, но компанией не брезговала, сидела до упора, внимательно вслушиваясь в легкомысленную болтовню женщин.
Когда она появилась в их дружном рабочем коллективе, все отчего-то поняли — не здешнего полета птица, скоро уволится, как пить дать! Да она и не скрывала, что у нее эта работа временная, только перебиться. О себе не рассказывала, предпочитая отшучиваться.
Расставшиеся накануне возле кафе подруги встретились на следующий день. Ленуська выглядела бледной и томной.
— Это все твое шампанское! — раздраженно пробормотала она на приветствие приятельницы.
— Просто ты его пить не умеешь, — улыбнулась Лера.
— Чего там уметь…
На Ленуське была короткая шубка, сапоги на толстой платформе. Коротенькие кудряшки обрамляли круглое личико, накрашенный яркой помадой рот пламенел на лице, как распустившийся на снегу пион. Томные глаза с поволокой были темны и пусты.
Войдя в магазин, девушки неспешно двинулись мимо отделов с парфюмерией и сувенирами.
— Слушай, ума не приложу, что ему подарить? — уныло произнесла Ленуська. — У него все есть.
— Все есть? — задумалась подруга. — Тогда подари ему что-нибудь для души. Что твой Фрол любит?
Ленуська наморщила свой гладкий лобик и через минуту ответила:
— Меня.
Подруга улыбнулась:
— И все?
— А что ему еще надо? — заносчиво ответила Ленуся. Ее челюсти равномерно двигались, за ней плыл по воздуху жвачечный мятный шлейф. — Еще он любит валяться на диване и смотреть фильм «Криминальное чтиво». Уже раз десять его видел, каждый кадр наизусть помнит… Ума не приложу! Подарить Фролу одеколон, что ли, а оставшиеся сто баксов себе оставить… Так у него парфюмом вся полка в ванной заставлена. Галстук? У него целый шкаф галстуков…
Девушки поднялись по лестнице на второй этаж. В отделе верхней одежды их окружил заботой скучавший в ожидании покупателей продавец, молодой парень лет двадцати.
— Что-нибудь ищете? — спросил он.
Ленуська с мрачным видом взяла в руки ужасающего вида пестрый свитер и, с отвращением швырнув его в сторону, тяжело вздохнула.
Тем временем ее подруга сняла с вешалки спортивную куртку с яркой надписью на спине «I like blackscin».
— Ленуська, смотри, какая прелесть! Именно в такой куртке Бутч мочил всех в «Криминальном чтиве».
Глаза Ленуськи загорелись восторженным огоньком.
— Нет, правда? Значит, Фролу понравится!
— Эксклюзивная модель, — подлетел к ним любезный продавец. — Входит в моду этой весной в Париже. Вышивка на спине специальными флюоресцирующими нитками позволит вам увидеть вашего суженого даже в кромешной тьме.
— Ух ты! — изумилась Ленуська. — Светится в темноте! А что значит эта надпись?
— «Я люблю чернокожих», — перевела Лера. — Ну, наверное, в том смысле, что черные должны работать на белых.
— Слушай, а в этом что-то есть… Ты говоришь, в фильме «Криминальное чтиво» такая была? — задумалась Ленуська и решилась: — Беру! Заверните! Сколько она стоит?
— Двести пятьдесят у.е. — ответил продавец.
— Ой, мне не хватает пятидесяти баксов! — огорчилась Ленуська.
— Ничего, я тебе дам взаймы, потом отдашь. — Лера полезла в сумочку.
Взяв покупку, подруги вышли на улицу. Лицо Ленуськи было уже интенсивно зеленого цвета. Она томно обмахивалась перчатками, ей было жарко.
— Вот Фрол обрадуется! — простодушно улыбнулась она, рассматривая подарок, завернутый в красивую упаковочную бумагу. — И в темноте светится, надо же!
— И точно такая же, как в «Криминальном чтиве», — поддержала ее Лера.
— Вечером заезжай за мной, — предложила Ленуська. — Поедем вместе в «Золотую подкову».
На день рождения Фрола так называемая Лера не пришла. И вообще она больше никогда не появлялась в парикмахерском салоне…
На следующий день, отоспавшись после бурно отмеченного двадцатипятилетия, Фрол решил проведать свою подружку. Целое утро у него зверски трещала с перепоя голова. Фрол с удовольствием вспоминал шикарную «поляну», которую, не поскупившись, он накрыл своим «сослуживцам», припомнил все те приятные слова, которые ему говорили. Единственное пятно на воспоминании о давешнем вечере — момент, когда эта змеюка Жанна, зыркнув на него черными глазищами, вместо радостного тоста, который воспевал бы человеческие качества именинника, его стойкость, мужество, храбрость и преданность друзьям, в ответ на слова Лучка: «За то, чтобы рвал глотки своим врагам!» — добавила с дьявольским блеском в глазах: «Чтобы рвал, да не зарывался!»