Эдуард Успенский
СТАРЫЕ И НОВЫЕ ИСТОРИИ О ПРОСТОКВАШИНО
Дядя Фёдор идёт в школу, или Нэнси из интернета в Простоквашино
Рисунки А. Шевченко
Глава первая
Дядя Фёдор собирается учиться
Время в Простоквашино медленно, но неуклонно шло в сторону увеличения: год прибавлялся к другому, а не наоборот. И скоро дяде Фёдору исполнилось шесть.
— Дядя Фёдор, — сказала мама, — а ведь тебе пора в школу идти. Так что мы заберём тебя в город.
— Почему в город? — вмешался кот Матроскин. — У нас в соседнем селе Троицком прекрасная школа открывается, типа гимназия-лицей.
— Знаем мы эти сельские школы! — сказала мама. — Вечная нехватка учителей. Плохое преподавание языков.
— Знаем мы эти городские! — сказал Матроскин.
— А что?
— Вечно курят в туалете. Плохое влияние улицы.
Этот разговор происходил ярким летом в июне, когда мама Римма и папа Дима в свой отпуск приехали к дяде Фёдору и коту Матроскину на дачу отдыхать.
В разговоре принимал участие и почтальон Печкин. Он сказал:
— Первый класс, это подготовительный. Он два раза в неделю. И в деревне и в городе он одинаковый.
— Откуда вы знаете, Игорь Иванович? — удивилась мама.
— А я и сам собираюсь в школу ходить.
— Как так в школу? — спросила мама. — Разве вы не учились раньше?
— Учился, — грустно сказал Печкин. — Только плохо учился, прогуливал. Курил на переменах. Кое-как закончил с тройками. Я теперь хочу всё снова начать. Я буду стараться. Я с первого класса отличником стану. И так дальше пойду. Я хочу золотую медаль получить.
— Ой, — сказал папа. — Какая прекрасная идея. Может быть, я тоже в школу с начала пойду.
— Тебе, папа, надо не со школы начинать. Тебе с детского сада начинать надо, — сказала мама Римма. — Мне твоя бабушка рассказывала, что ты уже в детском саду был запущенный, плохо себя вёл. А Игорю Ивановичу большое спасибо за шутку.
— Это не шутка, — серьёзно ответил Печкин. — Я это твёрдо решил. Ещё я буду детям труд преподавать: как почтальоном работать, как правильно почтальонскую сумку носить.
— А как быть с языками? — спросила мама. — Детей языкам учить надо как можно раньше. В вашем Простоквашино пока я ни англичан, ни немцев не встречала.
— Мы язык будем по компьютеру изучать, — объяснил дядя Фёдор.
— Это кто же тебя, дядя Фёдор, такому научил? — ахнула мама.
— Это профессор Сёмин научил, — ответил Матроскин. — Мы часто к нему в гости ходим.
— Вот пусть он вам компьютер и покупает, — решила мама.
— Он собирается себе покупать, — открыл тайну Шарик, — а нам свой старый отдаёт. Поношенный, но совсем новый.
— Задаром? — удивилась мама.
— Нет, — ответил Матроскин. — Я ему всё лето свежее молоко носил.
— Он нас и к Интернету подключит, — сообщил дядя Фёдор.
— Как! — ахнул папа.
— А так, — ответил Шарик. — У нас же есть телефон.
— Дела! — удивился папа. — Я смотрю, наше Простоквашино такое передовое в смысле науки, что вы впереди всей планеты идёте.
После этого папа с мамой срочно решили погулять, на летнюю природу посмотреть. А сами устроили производственное совещание.
— Дмитрий, что будем делать? — спросила мама. — Так мы скоро ребёнка потеряем.
— Почему? — удивился папа.
— Потому что с этими Интернетами он скоро умнее нас сделается.
— И слава Богу!
— Какая же тут слава? Он нам будет про Интернет говорить, про выходы во все библиотеки мира, во все музеи, на все научные конференции, а мы в ответ про хорошую погоду на завтра. Он с нами по-английски, а мы ни «бе» ни «ме».
— Значит, нам тоже придётся компьютер покупать, — решил папа.
С этими невесёлыми мыслями папа и мама вернулись с прогулки. И очень скоро уехали в город.
Глава вторая
Первые шаги по интернету
Девочка Катя, с которой очень дружил дядя Фёдор, собрала на даче своего дяди — профессора Сёмина — учебный семинар по Интернету. Она хотела поделиться своими научными знаниями.
В семинар входили дядя Фёдор, пёс и кот. Старостой кружка был назначен почтальон Печкин.
Они собрались на огромной светлой дядиной веранде, окружённой зелёным плющом.
На столе стоял большой сверкающий самовар и большой светящийся экран компьютера. Перед ним лежала клавиатура.
Каждому участнику дали вкусный бублик и стакан чая. В стороне в кресле-качалке с ярким журналом в руках сидел сам профессор Сёмин. Он был наблюдателем.