— Нет, не отдельная. Да что толку? В одной комнате Семен Петрович всегда в командировке. Он строит объекты. Потому что монтажник он. А в другой комнате бабушка Марь-Иванна раз в месяц приходит, а то раз в четыре месяца. Она у своего сына внука нянчит.
— Действительно, невеселая квартира.
— Конечно, невеселая. А старушки пенсионерки, может, где и есть действительно. И они действительно, может, хотят присмотреть за мной. Но мама не знает, где они есть. И они не знают, где мы с мамой есть.
— Значит, вы не знаете, где старушки, а старушки не знают, где ты с мамой. В самом деле, как просто: нет взаимной информации. Объявления твоя мама не пробовала давать?
— Кому давать? На столбы вешала сколько раз. Так все столбы завешаны объявлениями насчет няньков. Нынче няньки де-фи-цит.
— Хо-хо-хо! — загремела трубка. — Читать умеешь?
— Не очень-то хорошо. Потому что я читаю, а учительницы в комнате нет, и она меня не поправляет, и я не знаю, так ли я читаю. И пять минут почитаешь вслух — и уже неохота…
— Послушай, где ты живешь?
Кирилка сказал свой адрес и торопливо рассказал, что голуби тоже не хотят приманиваться. Хотя он вовсе не шурдой-бурдой их приманивал, а хорошими крошками.
Каждый день звонил Виталий Афанасьевич. Тоже, как Вера Матвеевна, расспрашивал Кирилку, что он делает. И сам ему рассказывал. Да такое интересное!
— Как-то ночевали мы в горах. Воздух та-ам! Свежий и какой-то… дивный — диву даешься. Дышишь — и точно летаешь. А звезды над головой, как пятисотсвечовые лампы, с кулак величиной. На Кавказе дело было. А то пробирались мы через тайгу. Это уже на Дальнем Востоке. Вдруг как затрещат кусты. Смотрим: марал! Рога большие, ветвистые. Вышел из чащи, к речке гордой поступью подошел. А сам в воде отражается, будто там второй марал вверх ногами. Такая красотища!
Кирилка слушал, и ему казалось, что он тоже шагает по горным тропам, ищет дорогу в лесной чаще, видит всяких зверей…
Телезаяц
По телефону Кирилка рассказал Виталию Афанасьевичу, что у старшего брата Петьки Баркова из их первого «а» есть настоящее ружье. Петька без конца хвастался братниным ружьем. И еще хвастался, что, когда вырастет, у него будет и охотничье ружье, как у брата, и два нагана, потому что Петька станет военным, может, даже командиром полка.
— А ты кем хочешь быть, когда вырастешь? — спросил Виталий Афанасьевич.
— Не знаю. Но вообще, конечно, со зверями. С собаками и еще с какими-нибудь. Чтобы не одному сидеть, если заболеешь. Звери-то гриппом не заражаются, правда?
— Как-то я об этом не задумывался. И телевизора у вас нет?
— Нету, — вздохнул Кирилка.
— А у соседей? Ах, да, у вас же соседи недействительные, вернее, их никогда нет.
— Действительно, соседей никогда нет, — подтвердил Кирилка. — И телевизоров у них нет.
— Значит, и телезайцем тебе не стать.
— Телезаяц? Как это? Из телевизора выскочил заяц?
Виталий Афанасьевич хохотнул и сказал:
— Просто один мальчик превратился в телезайца. Своего телевизора у него не было. Но окна другого дома были недалеко, и в окно он видел экран телевизора, смотрел изображение. А звук слышал от соседей, приоткрыв дверь. Так и смотрел весь фильм зайцем.
— А почему же этот мальчик стал зайцем?
— Ох, детский сад! — пробормотал Виталий Афанасьевич. — Ты разве не слыхал, что тех, кто ездит в трамвае и в автобусе без билета, дразнят зайцами?
— Слыхал.
— Ну, вот. Потому и телезаяц, что телевизор смотрел… нелегально.
Мама удивляется
— Он сказал, Виталий Афанасьевич: «Не тот номер!» — тараторил Кирилка. — А по-моему, как раз тот. Верно, мама? Я ему так сказал: «Вот вы сказали, что не тот номер. А вот и тот самый, какой нужно!» А он говорит: «Так часто бывает: кажется, что не то, а оно оказывается, наоборот, самое то. Ты, Кирилл, прав».
— Наверно, добрый человек, раз находит время для разговоров с таким балаболкой, как ты, — сказала мама. — Но вообще… кто он такой?
— Виталий Афанасьевич, я же тебе сказал!
— Это я уже сто раз слышала. Но кто он? Какая у него профессия? Почему он имеет возможность днем разговаривать с тобой по телефону? Может быть, он уже на пенсии?
— Нет, не на пенсии. Он говорил: «Ну, до завтра, надо поработать». А про про-фес-сию и про возможность ничего не говорил.
— Как же ты не спросил номер его телефона? Я бы сама позвонила этому Виталию Афанасьевичу, поблагодарила бы его за то, что он тебя развлекает.