— Ничего, ничего, подождёт, — сладко и громко зевнув, ответила бабушка Анфиса Поликарповна и открыла глаза. — К вашему сведению, я никогда никуда не спешила и поэтому спокойно достигла возраста семидесяти шести лет.
Пассажиры и папа суматошно помогали ей собрать вещи, а она сидела и всех успокаивала:
— Да не спешите вы, пожалуйста. Торопиться — это чрезвычайно вредно для нервной системы человека. Никуда этот поезд не уедет, пока я с него не сойду.
— Он уже гудит! — испуганно крикнул Шурик.
— Да пусть себе гудит, сколько хочет, — беспечно отмахнулась бабушка Анфиса Поликарповна. — Это он просто пугает слабонервных. А у меня нервы крепкие, прямо-таки железные. На них никто и ничто не действует. Не торопитесь, не суетитесь, пожалуйста. Этим вы только мешаете друг другу. Желаю вам, милые мои попутчики, счастливого пути, здоровья, бодрости, хорошего аппетита…
— Мама-а-а-а-а-а! — взмолился папа не своим голосом.
— Советую вам, мои милые попутчики, никогда никуда не спешить. Вообще живите так…
— Мама-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
Еле-еле успели сойти на перрон, и поезд тронулся с места, а проводница крикнула:
— Никогда ещё такой засони не видела!
Бабушка Анфиса Поликарповна спокойно объяснила:
— Сон продляет человеку жизнь. Чем больше спишь, тем дольше живешь. А укорачивают жизнь любые волнения, в том числе и самые пустяковые… Что у вас сегодня на обед?
— Не знаю, — ответил папа. — Какая-то еда. Но в честь вашего приезда, мама.
— Питаться надо разумно и вкусно, регулярно и калорийно, — сказала бабушка Анфиса Поликарповна. — Я придаю еде большое значение.
Была она невысока ростом, полновата, но подвижна, легко катилась, как колобок, и без умолку говорила:
— Обожаю разумный образ жизни. В этом я ни на кого не надеюсь. Устраиваю себе жизнь сама. Ни в чём себе не отказываю. Не замечаю, кстати, своих лет. Терпеть не могу, когда меня называют бабушкой. Я жизнерадостна и свободолюбива!
С каждым её словом папа мрачнел всё больше и больше, а Шурик тоскливо думал о том, что же его теперь ждёт.
Когда пришли домой, бабушка Анфиса Поликарповна сразу начала командовать, и все старательно, торопливо выполняли её неторопливые указания. Никто сначала этого и не заметил: просто все бегали, суетились, мешали друг другу, а бабушка Анфиса Поликарповна повторяла:
— Да не волнуйтесь вы, не волнуйтесь. Да не спешите вы, не спешите.
Наконец сели за стол. Дедушка сказал довольно наставительным тоном:
— За Шуриком, уважаемая Анфиса Поликарповна, нужен глаз да глаз.
— И не подумаю! — весело отозвалась она. — Это за мной нужен глаз да глаз. Ведь я нахожусь на пенсии, то есть на заслуженном отдыхе. Вот и сюда я приехала отдыхать.
— Но, мама! — воскликнула мама. — Я же писала тебе, что Шурик отбился от рук, стал плохо учиться…
— Это его личное дело. Мне, пожалуйста, ещё тарелочку этого превосходного супа. Отбился от рук? А мне-то что? Плохо учится? А при чём здесь я?
— Я ничего не понимаю, — растерянно проговорил папа, всё ещё не притронувшись к супу. — По нашей договоренности с вами, Шурик остаётся у вас на руках…
— У? Меня? На? Руках? — Бабушка Анфиса Поликарповна совершенно откровенно рассмеялась, почти расхохоталась. — Он что? Грудной младенец? Или ясельного возраста? Суп действительно выше всяких похвал. Только лаврового листа я бросила бы чуть поменьше. Вы, дорогие мои, не волнуйтесь и не спешите с выводами. Всё у нас с внуком будет в полном ажуре, если он более или менее нормальный человек. И не я, конечно, буду за ним ухаживать, а — он за — мной! Я ему не нянька, а бабушка со стороны матери. Обеды готовить он умеет? Ну, самый обыкновенный суп он сварить, я надеюсь, может?
Тишина — в ответ.
В ответ — тишина.
Её, тишину, удивленным голосом нарушила бабушка Анфиса Поликарповна:
— И полы он мыть умеет? Ну, если плюс ко всему этому он способен погладить себе рубашку и брюки, то мы с ним прекрасно проведём время.
Ах… ах… ах, какая наступила тишина… Папа молчал нервно. Мама молчала растерянно. Дедушка молчал грозно. Шурик молчал с интересом.
Бабушка Анфиса Поликарповна молчала с любопытством.
— Он же ещё ребенок! — испуганно воскликнула мама.
— Не отрицаю. А соуса у вас не приготовлено?
— У нас нет никакого соуса! — в высшей степени нервно ответил папа. — А может быть, у нас и есть соус! К вашему сведению, мама, ребенок должен не обеды готовить, не полы стирать и не белье мыть, то есть, наоборот, а у-чить-ся!