— Поднимайтесь на третий этаж, — шепнул Франц Карлович, — третья дверь слева. Через час возвращайтесь, я прослежу, чтобы вас никто не увидел.
Я оставил его внизу, а сам пошёл искать указанную дверь.
Открыли мне не сразу. Пришлось несколько раз громко постучать, прежде чем изнутри послышался шум, лязгнул засов и передо мной появился заспанный Орлов.
— Сказал же, — буркнул он, протирая глаза, — что завтра.
— Точно?
— А…
Он уставился на меня сверху вниз. Несколько раз моргнул и завопил:
— Костя!
Схватил меня в охапку и сжал в объятья так, что мои ноги оторвались от пола. Вот же здоровый, чёртяка!
— Да неужто ты, а? Откуда? Как здесь очутился?
— Пусти, медведь, задушишь, — просипел я и добавил, когда он вернул меня на землю: — И дверь закрой, а то весь дом знать будет.
— Да, заходи, конечно. Костя, ты не представляешь, как я рад тебя видеть!
Я не стал скрывать от Орлова положение дел и рассказал о магодаве, его смерти и побеге из-под ареста.
— О-хо-хо! — Момент удушения кандалами вызвал у него неподдельный восторг. — Вот так прям цепью? Силён, брат! Силён! Я на медведя в одиночку ходил, но магодава бы не решился, ей-богу!
Но упор в рассказе я сделал не на месть фон Катте, а на неприязнь императора. И недвусмысленно выразился, что испытываю злость на Петра. Такую, что аж обедать не сажусь, если не помяну его дурным словом.
— Вот такие мои дела, Гриша. Кто я теперь? Беглый каторжник? Государственный преступник? Только и остаётся, что бежать за границу.
— Погоди, не пори горячку. Оставайся у меня — здесь тебя точно искать не будут.
— Спасибо за предложение, но у меня уже есть безопасная берлога. Да и не хочу я впутывать тебя в эту историю.
Орлов вскочил и начал порывисто ходить от стены к стене.
— Это всё неправильно: твой арест, прусский магодав. Пётр не должен был так поступать, это против всех традиций…
— И что? Мне явиться во дворец и так ему сказать?
— Нет, конечно. Ты правильно сделал, что пришёл ко мне. Мы тебе поможем!
— Мы?
— Ну, — Орлов смутился, — в смысле Екатерина Алексеевна, императрица. Я попрошу её замолвить за тебя слово и отменить этот глупый арест. Она войдёт в положение и посодействует.
Я понял, что настал подходящий момент подсекать и идти на повышение ставок.
— При нынешнем императоре она ничего не сможет сделать. Пётр не тот человек, чтобы воспылать ко мне симпатией. Он меня ненавидит и сделает всё, чтобы уничтожить убийцу его любимого кумира Фридриха.
— Нет, погоди…
— Да ладно, я же слышал, что происходит. Он собирается вступить с Пруссией в союз и объявить войну Дании. Так? Ну вот, сам понимаешь, моим арестом он в первую очередь потрафит пруссакам. Нет, пока он на троне, никакой отмены ареста мне не видать. И Екатерина Алексеевна помочь не сможет, только навлечёт на себя его гнев. А ведь Пётр и так не в ладах со своей супругой. Я прав?
— Прав, — Орлов состроил гримасу отвращения и сел обратно. — Последнее время император живёт со своей фавориткой. Даже проговаривался, что хочет жениться на ней, а Екатерину Алексеевну отправить в монастырь. А неделю назад скандал случился на торжественном обеде. Екатерина отказалась пить за союз с Пруссией, так он накричал на неё при иностранных послах, а вечером хотел её арестовать. С трудом, как я слышал, отговорили.
— Вот видишь, куда ей мне помогать, сама в шатком положении. Жаль её — красивая женщина, — в этот момент Орлов покосился на меня, — умная к тому же. Ей бы самой править, без Петра, больше толку было бы. Я бы поддержал такую рокировку.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно. Пётр слишком любит Пруссию, чтобы быть хорошим императором. А меня он ненавидит, и, пока сидит на троне, моя жизнь будет в опасности.
— А как же наследник?
Ага, Орлов начал прощупывать меня! Очень хорошо, рыбка проглотила наживку.
— Павел слишком мал, чтобы править. Стране нужен самодержец, а не кучка регентов.
Развивать тему я не стал, аккуратно свернув разговор на другую тему. Но интерес в глазах Орлова был явно заметен. Вот и отлично, пусть он обсудит моё появление и слова с Екатериной и другими заговорщиками. Уверен, в следующую нашу встречу он попробует завербовать меня в их ряды.
Я не стал долго засиживаться. Орлов предложил прийти к нему через день, в то же время. Но я ничего не обещал. Сказал, что пришлю записку, прежде чем соберусь уезжать из столицы, попрощался и исчез в ночи.