— Может быть, может быть… — Марья Алексевна, прищурившись, оглядывала карту. — Будь я моложе, сама бы поехала туда. Ух, поплясали бы у меня испанские гранды!
На следующий день мы продолжили обсуждение и подбили кое-что по финансам. Как ни старался Лаврентий Палыч прикидываться ветошью и услужливо отвечать на все вопросы, это ему не помогло. Уже в конце наших посиделок Марья Алексевна строго посмотрела на него и приказала:
— Подготовь учётные книги за последние три года. Как только Его Светлость изволит отправиться в путешествие, я желаю провести полный аудит движения финансов.
Лаврентий Палыч сдавленно пискнул и сложил руки на груди.
— Будет исполнено, Ваше Сиятельство!
У него даже кончики ушей побелели, а в глазах появилась вселенская тоска. Ничего, проверка пойдёт только на пользу, а княгине я потом скажу, чтобы не сильно его третировала. Если что и прилипло к рукам лже-лепрекона, то суммы на общем фоне незначительные. По сравнению с тем, что обычно творили управляющие, Лаврентия Палыча можно считать кристально честным существом.
За следующие дни я разобрал скопившиеся письма, приглашения на балы и прочую корреспонденцию. А заодно навёл порядок в своей тайной комнате. Документы, касающиеся деланной магии, я решил взять с собой, чтобы читать во время путешествия. А вот бумаги из Ябедного архива, после некоторого колебания, задумал сжечь.
Одни тайны прошлого царствования уже протухли: Голицын был мёртв, Иван Шестой таковым считался, а Бирон дряхлый старик. Так что я смело бросил документы в огонь.
Другие тайны могли доставить неприятности как мне, так и ни в чём не повинным людям. Никто не должен знать, что Таня дочь Елизаветы, да и доказательств там особых нет. А её сестра, другая дочь покойной императрицы, живёт в Италии, и я не хотел бы выдавать этот секрет Екатерине. Так что бумаги об этих тайнах полетели в пламя.
Последним документом из Ябедного архива оставался зашифрованный текст и ключ-сетка для его прочтения. Первым порывом было сжечь его сразу, но любопытство пересилило и я решил всё же узнать содержание. Битый час потратил, чтобы подобрать правильное положение ключа и получить осмысленный текст. Когда же удалось прочитать шифровку полностью, я только вздохнул. Разумовский! Фаворит Елизаветы оказался не просто любовником, а её законным мужем. Они тайно обвенчались через год после переворота и её восшествия на престол. Именно поэтому он и оставался подле императрицы долгие годы, несмотря на её новые увлечения. Верный соратник, помощник и хранитель её секретов. Даже стало жаль, что Елизавета не объявила об их браке и не сделала его императором. А ведь достойный правитель из него мог получиться! Получше многих и многих, усаживавшихся на трон.
Я сжёг и эти бумаги без сожалений и сомнений. Пусть личная жизнь Елизаветы и Разумовского так и останется скрытой по их желанию.
Последние дни перед отъездом я потратил на составление «Справочника деланного инженера». Взял за основу те записи, что делал для Сашки и Тани, свёл всё в единый стройный список, а затем добавил туда почти сотню Знаков и Печатей. Пришлось перелопатить несколько книг, выискивая и вспоминая интересные связки на разные случаи. Кое-что пришлось воспроизводить по памяти и проверять, верно ли вспомнил. Но результат того стоил: получилась очень толковая книга, по которой мои «деланные инженеры» смогут развивать навыки и без меня. Так сказать, наставления на вырост для самых способных. В первую очередь — для Черницына. Вот вернусь и вместе с ним и Таней возьмусь проектировать первый воздушный корабль. Если, конечно, Ломоносов сумеет разработать теоретические основы полёта с помощью эфира.
Глава 9
Возвращение
Кижу не везло с поиском подходящего тела. Каждый вечер я тянулся к нему через эфир и через слабую, еле ощутимую связь чувствовал его раздражение и злость. Только на девятый день, когда срок почти вышел, я обнаружил, что он едет в сторону Злобино, весьма довольный результатом.
Впрочем, так было даже лучше. Я успел завершить дела в усадьбе, насколько это возможно, и собрал всё необходимое. Нет, речь не о дорожном гардеробе, который с особым тщанием сложила в багаж Настасья Филипповна.
Для путешествия я подготовил специальный саквояж. Связка из десятка Знаков и трёх Печатей не позволяла его открыть постороннему. А заодно била разрядом электричества, стоило взяться за ручки. На мой вкус, вполне достаточная защита от воров на любом постоялом дворе.