Пограничник придерживался телеграфного стиля:
– Цель поездки?
Юра молчал.
– Куда и зачем едете? – допытывался страж.
Юра даже дышать перестал. Погранец стал закипать. На помощь кинулся Игорь:
– Коллега, тебя спрашивают, куда едешь?! Что ты молчишь, как рыба об лед?
Юрок часто заморгал:
– Я, я к другану еду.
– К какому другану? Скажи, куда? – наседал Игорь.
– К Пашке Шушкевичу, в Польшу, – проблеял Юра.
Пограничник чуть успокоился:
– Запрещенное есть: оружие, наркотики, золото?
– Не. Нема ничего, – со страху Юра перешел на украинскую мову.
Офицер, еще раз вглядевшись в курянина, переключился на нас:
– Ваши паспорта?
Мы по очереди протянули документы.
– В Германию? – быстро, но тщательно он просмотрел паспорта.
– Да, по делам, – ответил Игорь.
Погранец, ловко проштамповав, вернул документы и, пожелав счастливого пути, удалился.
– Все?! – с надеждой прошептал Юра.
Шеф фыркнул:
– Не дрейфь, Маруся! Что волнуешься, как поросенок в мешке? Нет, не все. Ждем таможню.
Лысоватый дядька в серо-голубом мундире с зелеными петлицами, аккуратно ступая, зашел в купе. Цепко оглядев нас, сладко улыбнулся:
– Добрый день! Таможня. Ваши паспорта и декларации.
Остренькая мордочка, в которой прятались хитрые глазки, напоминала образ братца Лиса из популярной сказки.
Таможенник растекался патокой:
– В декларации все указали?
– Все! – хором ответили мы.
– А наркотики, оружие, сильнодействующее снотворное, алкоголь сверх нормы имеется? – надежда не покидала его.
– Не, не имеется! – наше трио не сбилось.
– Что, вообще, ничего запрещенного не везете? – искренне расстроился таможенник.
Игорь сочувственно пожал плечами: – Ничего.
– Жаль, жаль, – разочарованно протянул чиновник и, покидая купе, добавил кисло:
– Счастливого пути.
– Вот теперь все. Свобода! – после небольшой паузы Игорь энергично хлопнул в ладоши.
– Уф, – Юра облегченно выдохнул.
Я скептически хмыкнул. Жизнь продолжалась.
Прогрохотав по мосту через Буг, состав очутился в Польше. Пограничная станция была в нескольких километрах. Там поезд простоял полчаса. Шеф вернулся из коридора, где стоял у окна и объявил:
– Господа-товарищи, поздравляю. Мы в Европе. Выворачивайте кармана, сейчас будет шмон. Панове из пограничной стражи уже в соседнем вагоне.
Известие повергло Юру в легкое замешательство. Физиономия отразила гамму чувств, описанную в нотной партитуре, как «тревожно». Заметив, что попутчик скис, шеф пожалел:
– Не бзди, земеля. Шучу я. Держи хвост пистолетом.
Как всегда, он оказался провидцем.
Поляки двигались по коридору, весело переговариваясь. Продолжая беззаботно болтать, они быстро проверяли паспорта. Через пять минут их не было и в помине.
Мы дружно уставились в окно. За стеклом зеленели аккуратные поля. В дырявых облаках беззаботно кувыркалось озорное солнце. По дорогам катили автомобили незнакомых марок, чистенькие дома белели невдалеке.
–Пожалуй, Игорь, прав. Это Европа, – размышлял я, наблюдая за сменяющейся пестротой пейзажа.
Минут через тридцать, удовлетворив первое любопытство, ожил Юра:
– Братцы, мать честная! Я ведь первый раз за бугром. Эх, вспрыснуть бы такое дело! Жаль, нечем.
Мы с Игорем переглянулись. Солидный запас продукции московского завода «Кристалл» покоился в багаже.
Шеф заговорщицки подмигнул:
– Юрок! Что бы ты делал, если не встретил нас? Тебе жутко повезло. Второй день сплошная пруха! Отдаю последнее. Берег для любимого дяди, дай бог ему здоровья. Игорь, с проворством опытного факира, вытянул из сумки литровый «Кристалл».
– Гип-гип ура!, – раздался в купе ликующий вопль.
На радостях Юра затребовал полный стакан водки, и в один присест выхлебал его. Пронаблюдав гвардейскую лихость попутчика, шеф многозначительно хмыкнул. Ударная порция допинга привела Юру, как говаривали в старину, в крайнее изумление. Слова, нескончаемым фонтаном, выплескивались из него. Но довольно быстро связь между ними стала нарушаться. Все чаще и чаще проскакивали междометия. Увеличились паузы. Юрок наглядно демонстрировал пагубное воздействие алкоголя на организм. Вдруг заполошно замахав руками, он потребовал внимания, возжелав сказать тост. Пересохшие губы отказывались складывать отдельные звуки в слова, а последние вообще не увязывались как фразы. Намучившись, Юра, вяло махнув рукой, хватил изрядный глоток водки. Поперхнувшись, долго откашливался. Игорь заботливо хлопал его по спине. По-моему, своими хлопками он выбил последние силы. Юрок обмяк. Кулем повалился на полку. Коснувшись постели, тут же захрапел.