– Тут вдруг скрип противный, будто пенопластом по стеклу. На весь клуб. Аж мороз по коже, – Юру передернуло, будто лимон откусил, – дверь такая. Визгливая. Народ на скрип обернулся. Артисты и деревенские. Я тоже. Гляжу, в дверях женка бригадирова. Расфуфырилась. Пальто синее демисезонное расстегнула. Под ним кофта кумачом, шерстяная. На ногах сапоги блестючии. Видать, ваксой надраила. Стоит, зал оглядывает. Люди, что с краю сидели, на нее зашикали. Мол, давай, скребись быстрей до места. Мужик ейный рукой машет, зовет. Она увидала его и двинула по коридору. Крадется на полусогнутых. А сапоги скрип-скрип. Комиссар на сцене остолбенел. Видать, слова забыл. Ждет, когда тетка пройдет. Та ползет тихохонько. Со знакомыми раскланивается, – Юра, подскочив, показал, как шла, – дотащилась до первого ряда. Там парторг. Он, видать, шуганул ее. Сразу шагу прибавила. Дошла, наконец. Плюхнулась на седушку. Все дух перевели. Комиссар снова руку поднял, говорить начал. Женка бригадирова умащиваться стала. На спинку сиденья откинулась. А та хрясть и пополам. Тетка назад брык. Затылком соседу, что сзади сидел, точняком в пах. Тот, хрюкнув, сложился. И понеслось, я вам скажу, такое кино… У бабы жопа между рядов застряла. Она визжит, будто свинью режут. Ногами в разные стороны дрыгает. Подол задрался, под ним толстущие ляжки в рейтузах желтого колера. Артисты на сцене ржут, как жеребцы. Бригадир женку за руки тянет изо всех сил. Да куда там. В ней весу больше центнера. Крики, смех, матюги. Деревенские с мест повскакивали. Хохочут. Председатель с парторгом на помощь кинулись. Втроем бабищу еле вытянули. Такой кавардак. Убитых нет, но раненые и разрушения в наличии. Бригадира в пояснице пересекло. Женка всю хребтину и зад ободрала, неделю сидеть не могла. Соседу пах разбили вдребезги. Три стула – в щепки. Спектаклю, ясное дело, крышка. Можно сказать, сорвали мероприятие. Ну, как, прикольно?
– Прикольно! – согласился Игорь, вытирая глаза, слезящиеся от смеха, – сам придумал или кто рассказал?
– Обижаешь, – улыбнулся Юра, – Гольная правда. Быль!
– Ладно, ладно, – примирительно сказал шеф и, хлопнув в ладоши, потер друг о друга, – за хорошую байку не грех и выпить. Наливай!
Я послушно плеснул в стаканы. Игорь медленно выцедил водку, вкусно поцокал языком. Поезд ощутимо замедлял ход. За окном появились разношерстные постройки пригорода. Шеф смешно морщил нос, глядя в буклет с расписанием:
– Так, так, так. На горизонте град Минск. Столица братской Белоруссии. Стоянка 22 минуты. Надо прогуляться. Воздух понюхать, покурить. И вообще… Потом байку расскажу. Как меня в партию принимали.
Стоянка оказалась долгой. Минут сорок. Может, локомотив меняли, может, еще что. Не знаю. Игорь две сигареты выкурил, газеты купил в киоске. Мы с Юрой по мороженому съели, местного пива с воблой купили. Всей компанией с проводницей покалякали о житье-бытье. Отправления все нет. Потоптавшись на перроне, шеф заскучал:
– Ну, что, золотая рота, пошли в купе. Я никотина налопался, аж с ушей капает. А, водочка-то того, киснет. Делай, как я! – И, кряхтя, полез в вагон.
Гуляние на воздухе благотворно сказалось на Юре. Кислород, насытив легкие, взбодрил организм, утомленный алкоголем. Курянин заметно посвежел. В купе он энергично потер ладошки, озорно подмигнул:
– Ну, продолжим!
– Опаньки, ожил воробушек! Молодец! – захохотал шеф, – Больше жизни, товарищ! Мамаша, пройдемте в закрома.
– Какая мамаша? – нахмурился Юра. – Какие закрома?
– Э-эх, сразу видно, не читали, Вы, Юрок, советскую классическую литературу. А зря, – деланно расстроился Игорь, – но не печалься, дружок. Дело поправимое. В Варшаве, наверняка, есть магазин русской книги. Посети. На горилке сэкономь, разорись на книжки. Долгими зимними вечерами, у камина, постигай шедевры. Дело пойдет. А пока доставай водочку. Будем дружить с зеленым змием, – вздохнул шеф.
Я встрепенулся:
– А обещанная история?
– Будет, – веско ответил шеф. – Раз обещал, значит будет. Мужик сказал – мужик сделал!
Дальше пошло по накатанной. Осушив стакан, Игорь мечтательно посмотрел в окно:
– История такая. После школы решил я поступить в пожарное училище.
– Это, как в том анекдоте, – вклинился я: – Парень школу закончил, отец спрашивает:
– Сынок, кем хочешь быть? – Военным, – отвечает тот. – А не возьмут в армию? – Тогда милиционером. – Если туда не примут? – Тогда пожарным. – Ну, а если и туда не возьмут? Тогда? Сын затылок почесал и отвечает: – Папа, чего ты пристал? Все равно работать не буду.