"Он не знал", - повторил Декурс. "И он отказался от приказа". Он вытер лицо худой рукой, раздумывая. "Капитан, конечно, выпорол его и высек. Шестьдесят ударов плетью, но этого оказалось недостаточно. Он вытащил мальчика на палубу и положил на него доску. Он приказал нам идти по ней", - бесстрастно сказал он. "Он бил его по груди так, что мы слышали, как трещат его кости. Из мальчика вырвалось дерьмо, и капитан затолкал его ему в глотку. Затем он повесил мальчика на грот-мачте. Он дал ему и негру выпить мочу и запретил нам приносить им воду или еду.
"Три дня они висели там, пока мы работали. Думаю, никто не осмелился попытаться дать им воды. Я знаю, что не пытался. Капитан бил мальчика по восемнадцать плетей каждый день, даже когда он умирал. Когда я зашивал его в парус, его плоть на ощупь была похожа на желе. Его тело было пурпурным и сильно распухло. Уже нельзя было сказать, что это ребенок. Акулы забрали их обоих".
Декуррс бросил на них взгляд. "Я не слышал шепота, но мой товарищ слышал. Ему было четырнадцать лет. Его тело нашли плавающим у причала. Я ничего не сказал. Я ничего не сказал за все дни плавания по Треугольнику. Я ничего не сказал и после. Только мальчишка из каюты заговорил. И мой товарищ по кораблю. Дети. Только они". Декурс снова потер подбородок. "Думаю, ты знаешь, что нужно сделать, - сказал он Глоссу.
Глосс неловко передернулся. Рассказ Декурса, казалось, унес ветер из его парусов. "Есть ли еще кто-нибудь?"
Там был корабль, подумал Свифт. Он чувствовал, как слова сами ложатся ему в рот. Он назывался "Зонг".
"Больше никого нет", - сказал Дюкурс, прервав все, что мог сказать Свифт. Он резко встал, шатаясь на ослабевших ногах. Свифт протянул руку, чтобы поддержать его.
"Нет, - сказал Декурс и похлопал Свифта по руке. Свифт разжал хватку.
"Друзья по кораблю", - сурово сказал Декурс. "Я оставляю вас в плачевном состоянии. Но если я проклял вас, то сейчас же сниму это проклятие. Если кто-то из вас останется в живых, передайте весточку моей сестре. Не говорите ей о корабле".
И тут, прежде чем кто-то успел вмешаться, Декурс опрокинулся назад. В том месте, где он находился, расцвело небо. Свифт наклонился вперед, ища глазами океан, но Декурс уже скрылся под волнами. Больше он не всплывал.
Через некоторое время Глосс переместил свой вес. Он не смотрел на них.
"Мы должны покинуть это затонувшее судно, - сказал он. "Мы должны покинуть его сегодня".
Море было горячим и гладким, как серебряная пластина, оставленная на солнце.
"Это наш шанс, - сказал Глосс. Он подавал сигналы платком людям на фор-мачте. Те, в свою очередь, занялись изготовлением плота из носовой части судна и шпангоута, скрепленных между собой канатами и лонжеронами, извлеченными из плавучих судов.
После обеда они спустили плот на воду, опираясь на куски досок, которые они выстругали своими поясными ножами. Оставшиеся в живых люди с миззен-мачты ждали, чтобы поприветствовать их.
"Аваст", - сказал один из матросов на плоту, обнажив лезвие своего поясного ножа. "Плот не выдержит всех вас".
"Только самые сильные могут плыть", - сказал другой. "Все должны грести, если мы хотим добраться до берега".
"Ни одна из женщин", - добродушно сказал человек с ножом. Он указал острием своего клинка на малайскую служанку. Она догадалась о смысле его слов и отступила на несколько шагов, опустившись на колени на немногие доски, оставшиеся от квартердека.
Кобб шагнул вперед. "Во мне еще есть жизнь", - сказал он. "Я поплыву с вами".
"И я", - сказал один из ласкарцев.
Глосс вышел вперед. "Тебе понадобится моя помощь, чтобы найти землю", - сказал он. "Я умею считать звезды". Они пригласили его вперед. Когда Глосс шагнул вперед, мальчишка схватил его за рукав рубашки. "Это неправильно", - сказал он. "Нельзя оставлять пассажиров умирать".
Глосс отдернул рубашку. "Где и когда они умрут, зависит от Бога, а не от меня". Он шагнул вперед на покачивающийся плот, опустив свой вес, чтобы удержаться на ногах.
"А ты, Свифт?" Холдфаст Мухаммед поднял голову со своего места на плоту. "У тебя хорошая плотницкая рука. Ты нам пригодишься".
"Да", - неохотно ответил Свифт. Он посмотрел на плот - шаткую сетку из лонжеронов и парусины, скрепленную веревкой. "Но я останусь здесь". Он не знал, какое решение примет, пока слова не сорвались с его губ, но вот они сорвались.
"Ты знаешь, как все будет, если ты останешься", - негромко сказал Холдфаст Мухаммед. Свифт оценил, что тот не стал говорить о смерти на глазах у пассажиров.
"Я знаю", - сказал Свифт. "Я останусь".
Глосс посмотрел на мальчика. "Ты должен пойти с нами", - сказал он.
"Нет", - сказал мальчик, дрожа от самоуверенности. Был ли Свифт когда-нибудь настолько молод? "Я останусь здесь".
Глосс пожал плечами и взял протянутое ему весло.
Плот принял еще трех моряков и двух купцов. Затем они отправились в путь, решительно удаляясь от "Минервы".
Свифт опустился на корточки и смотрел им вслед. Он знал, что они стараются уйти подальше от "Минервы" до того, как призраки вернутся.
"Как ты думаешь, они успеют?" - спросил мальчик. Его голос утратил уверенность, когда плот стал меньше вдали, когда стон от такелажа снова нарастал вокруг них.
"Не знаю", - ответил Свифт. Он положил руки на шпангоуты и вскарабкался обратно на такелаж.
Миссис Ньюман снова заняла свое место в "вороньем гнезде". "Те люди на плоту, - произнесла она сквозь потрескавшиеся губы. "Они отправились за помощью?"
"Да", - ответил Свифт.
Канонир скорчился на канатах. Его кожу усеивали уродливые красные язвы, и только по его дыханию Свифт понял, что он жив. Свифт занял свое прежнее место рядом с человеком. Глядя прямо перед собой, он почти верил, что Декурс все еще рядом с ним, возможно, на шаг или два ниже по ратлинам.
Он ждал возвращения призрака.
На третью ночь они услышали крики над водой. Не очень много криков - два, может быть, три голоса. Один продолжался некоторое время.
"Это был плот", - сказал канонир. "Я больше не могу терпеть плот. Не после того, что я видел".
Свифт открыл глаза. Канонир умер два дня назад, и его труп медленно разлагался на дне. На невольничьем корабле акулы уже нашли бы его тело, но это была "Минерва", и мертвец изучал Свифта иссушенными глазами.
"Выпейте соли, - сказал мертвец. "На какое-то время это поможет, а потом сведет тебя с ума".
И тут рядом с ним на веревках оказался не Канонир, а губернатор, огромный, как жизнь. В руке у него был пистолет, такой же, как и у Зонга. Свифту захотелось посмеяться над этим человеком, как и все эти годы назад. Нельзя было угрожать матросу невольничьего корабля быстрой смертью. Они потеряли всякий страх перед подобными вещами. Они боялись медленной смерти и медленной боли. Жажда, маринование, акулы.
"Воды", - прошелестел кто-то над ним. Это была малайская служанка. Она протянула ему плащ. Свифт взял его у нее и обмотал вокруг плеч, так как его руки теряли хватку. Он медленно, шаг за шагом, спускался по ратлинам, осторожно обходя живых и мертвых.
Море было спокойным. Мальчик лежал, вытянувшись, на квартердеке. Свифт потряс его, и тот зашевелился.
"Тебе надо подняться, - сказал Свифт. "Волны смоют тебя в следующий шторм".
"Мне ужасно жаль, мистер Свифт, - сказал мальчик. "Не думаю, что у меня хватит сил на это".
Свифт посмотрел на такелаж. Онемение в мышцах подсказывало ему, что у него не хватит сил подтянуть мальчика. Но он подхватил мальчика под мышки и, откинувшись назад, сумел подтянуть его к поручню. Звезды над головой создавали фантастическую картину света. Они напомнили Свифту огонь "Святого Эльма", который плясал на борту, предупреждая моряков об их гибели. Какая красивая вещь, подумал он с удивлением. Так красиво.
Он распустил свой веревочный пояс и привязал мальчика к перилам квартердека. Затем он спустил плащ в море. Он влил несколько капель соленой воды в рот мальчику. Опустив голову на палубу, Свифт, как животное, стал лакать волны. Влажность во рту вызвала у него облегчение, которое пронеслось по всему телу.