Глава вторая
Соня разговаривала с людьми в форме и посматривала на часы. Для того чтобы поговорить с приехавшими по ее просьбе полицейскими, она отпросилась с последней пары, но к четырем часам ее ждал начальник Дениса, и подводить брата ей не хотелось.
Полицейскими машинами был заставлен весь двор, соседи смотрели искоса, но это Соню мало заботило. Главное, что после многомесячных просьб и обращений органы правопорядка были согласны вскрыть соседскую квартиру. Ту самую, из которой крайне подозрительно пахло.
Полицейских помогла организовать журналистка Инесса Перцева. Вчера Соня не постеснялась и обратилась за помощью к ее дочери Насте. Девушка сначала от чего-то сильно расстроилась, словно упоминание матери ей было неприятно, но, вникнув в суть вопроса, кисло пообещала помочь.
Сегодня, когда Соня вела семинарское занятие на первой паре, ей позвонила сама Перцева, уточнила некоторые детали и велела ждать. Еще спустя час она перезвонила, чтобы уточнить, во сколько Соне будет удобно подъехать домой, чтобы дать показания и присутствовать при вскрытии двери. Пришлось отпрашиваться.
— Итак, гражданка Менделеева Софья Михайловна. — Беседу с ней вел незнакомый оперативник. Участковый крутился рядом, посматривал на Соню с укоризной. Мол, что ж ты так меня подставляешь-то. Но Соне было его не жалко. Глядишь, отреагировал бы на ее первое заявление, не пришлось бы сегодня позориться при всем честном народе. — Знаете ли вы, кто проживает в соседней с вашей квартире?
— Конечно, знаю. Я в этом доме с рождения живу, поэтому всех старых соседей знаю. В пятьдесят шестой квартире живут отец и сын Галактионовы. Борис Авенирович и Саша, Санек.
— Какого они года рождения, вы знаете?
— Год точно не скажу, но Борису Авенировичу в прошлом году шестьдесят пять лет отмечали, так что сейчас уже на год больше, а Санек — мой ровесник, так что ему тридцать четыре года. Он — инвалид с детства. Ментальное расстройство.
— Это умственно отсталый, что ли?
— Да, можно и так сказать. Санек наблюдается в психоневрологическом диспансере. Они его тоже потеряли, он очень давно на приемах не был.
— Он что же, никогда не работал?
— Нет, конечно. Он вообще как будто пятилетний ребенок был. То есть ни помыться сам не мог, ни еду приготовить, ни в магазин сходить.
— А жили они на что?
Соня пожала плечами.
— В последние годы на две пенсии, как я понимаю. А до этого Борис Авенирович работал, конечно. Тогда еще его жена была жива. Она с Саньком дома сидела, а отец деньги зарабатывал.
— А кем он работал?
— Даже и не знаю. — Соня потерла лоб, вспоминая. — Вроде, когда я была маленькая, родители говорили, что он учителем был, но из-за болезни Санька уволился и пошел рабочим. Сварщиком, что ли. Тогда в советские годы они очень много зарабатывали. Галактионовы каждый год Санька возили на море, в санатории разные, к экстрасенсам обращались. У них очень много денег на это уходило.
— И как они, тихо жили? Этот их, больной, не буйный был?
— Нет, что вы. — Соня даже рассмеялась от такого нелепого предположения. — Санек тихий, вежливый очень. Улыбается всегда. Знаете, раньше про юродивых говорили, что они светлые, так вот Санек он как раз очень светлый, добрый, в отличие от отца. Рисовать, кстати, любит.
— А отец, выходит, злой?
— Нет, что вы. Борис Авенирович не злой. Я, наверное, неудачно выразилась. Просто он на жизнь немного озлобился. Непростая она у него была, особенно когда жена умерла. Он и по хозяйству все сам, и с Саньком крутился с утра до вечера, и денег им, конечно, не хватало. В общем, он иногда проявлял агрессию, но такую, в рамочках. Например, как-то стал кричать на меня, что мы за ним следим. Или еще как-то раз обвинил нас с братом в том, что ему дверной глазок заклеиваем.
— А вы не заклеивали?
— Нет, конечно. — Соня даже засмеялась от такого нелепого предположения.
— Софья Михайловна, когда в последний раз вы видели своих соседей?
Соня задумалась.
— Точно не знаю, — призналась она. — Я совершенно точно разговаривала с Борисом Авенировичем в прошлом апреле. Приехала с работы, вышла из машины, пошла к подъезду, а там они с Саньком у входа стоят. Они из магазина возвращались, и я еще помогла им сумку с продуктами до квартиры донести. Да, пожалуй, именно тогда я их видела в последний раз, хотя не могу сказать, тогда они пропали или немного позже.