— Нет, — рычу я, потому что она не слушает меня, и это начинает напоминать мне о ком-то, кого я предпочел бы забыть. — Куда бы мы ни поехали, люди будут знать, кто я, потому что такова моя работа. И рано или поздно они поймут, кто ты.
— Полагаю, остается третий вариант, — она закрывает глаза и вздыхает, — я не настолько важна, чтобы отказываться от политики.
Она не ошибается. Политика была в моей крови с того момента, как я сделал свой первый вдох... в буквальном смысле. Мой отец был сенатором, а старший брат поступил в Гарвард и был на том же политическом пути, что и я, когда они погибли. Даже моя мать, о которой я мало что помню, потому что она умерла, когда мне было три года, была успешным руководителем избирательных кампаний для правительственных чиновников.
В то время как все остальные мальчишки, с которыми я рос, интересовались спортом и вечеринками, я был поглощен студенческим советом и командой по дебатам, пытаясь изменить мир к лучшему и оставить в нем свой след.
Мой отец держал власть в ежовых рукавицах, как в переносном, так и в прямом смысле, он с самого детства планировал мою будущую политическую карьеру. И это было единственным, в чем мы всегда соглашались.
— Я не думаю, что отношения складываются хорошо, когда одному приходится жертвовать неотъемлемой частью своей сущности, чтобы осчастливить другого, — я поглаживаю ее щеки. — Кроме того, неужели ты хочешь, чтобы тебя всю жизнь хранили в секрете? Так жить нельзя, Иден.
— А что, если это именно то, чего я хочу?
— Ты хочешь этого только потому, что это все, что ты когда-либо знала, — я провожу большим пальцем по ее скуле, — есть целый огромный мир, который тебе предстоит открыть. Тебя ждет столько впечатлений.
— Мне не нужен мир, — шепчет она, и мышцы в моей груди напрягаются, — я хочу только тебя. Я всегда хотела только тебя.
Господи, эта девушка. Она смотрит на меня так, будто я лично отвечаю за то, чтобы солнце всходило и заходило каждый день. У нее есть способ заставить меня чувствовать себя так, будто я ее Бог. И, черт возьми, нет ни малейшей части меня, которая бы не радовалась этому.
— Ты никогда не поздравлял меня с днем рождения.
Смена темы выбивает меня из колеи, и я смотрю на часы.
— Технически твой день рождения только через десять минут, — я подмигиваю, — я не настолько стар. У меня есть еще несколько лет, прежде чем наступит дряхлость.
Она начинает смеяться, но хмурый взгляд искажает ее черты: — Жаль, что этот дурацкий бал-маскарад завтра вечером.
— Я знаю.
Он всегда в субботу перед Хэллоуином. Обычно я пропускаю его, потому что балы — не совсем мое, но до выборов еще одиннадцать дней. А значит, у меня нет другого варианта, кроме как там появиться. Две недели перед голосованием самые важные, и это лишь одно из многих моих выступлений.
Иден наклоняет голову в сторону, пристально изучая меня. Наверное, мне стоит рассказать ей о Маргарет, раз уж мы заговорили об этом... но у меня не хватает духу разбить ей сердце, когда до ее дня рождения остались считанные минуты, а она уже и так расстроена.
— Полагаю, нет никаких шансов, что ты пропустишь его? — она смотрит с такой надеждой, что это убивает меня, — мы могли бы посмотреть кино или...
— Я не могу, — когда ее лицо никнет, я добавляю: — Но ты могла бы тоже пойти.
Я знаю, что это маловероятно, учитывая все ее трудности, но я надеюсь, что она действительно подумает, прежде чем отказать мне.
Кроме того, у Иден нет причин не пойти, если она захочет. Я же не планирую трахаться с Маргарет на публике завтра вечером.
И даже если бы это было так, это не имело бы значения. Как только Иден войдет в эти двери, ее будут окружать парни. Парни ее возраста, которые, несомненно, готовы на все, чтобы заполучить ее внимание.
Ревность бьет под дых, но я отмахиваюсь ее, встряхнув плечи. У меня нет права ревновать. Она мой запретный плод.
Поэтому она заслуживает кого-то, кто сможет дать ей все то, чего не могу дать я.
Гордость переполняет меня, когда я смотрю на нее сверху вниз. Очаровательное выражение сосредоточенности на ее лице говорит мне о том, что она действительно обдумывает это. Это огромный шаг в правильном направлении.
— У меня нет платья.
— Воспользуйся моей кредиткой и купи его.
Она прикусывает нижнюю губу, размышляя: — Уже слишком поздно заказывать экспресс-доставку онлайн.
— Ты можешь пойти за платьем утром, — когда она морщится, я говорю: — Или я могу послать Клаудию в магазин, чтобы она выбрала его для тебя.
Клаудия руководитель моей предвыборной кампании и личный помощник.