— Клаудии семьдесят три, — ворчит Иден. — В итоге она выберет какое-нибудь психоделическое платье в цветочек, которое заставит людей говорить обо мне еще больше.
Иден права. Клаудия прекрасно справляется со своей работой, но она также самопровозглашенная хиппи с очень сомнительным выбором одежды.
— Запиши, что ты хочешь. Цвет, размер... девчачье дерьмо.
Уголки ее губ приподнимаются: — Девчачье дерьмо?
Я беспомощно пожимаю плечами, потому что нахожусь явно не в своей тарелке, и она хихикает: — Ладно, хорошо. Я запишу свое девчачье дерьмо.
На секунду мне кажется, что я ослышался, но, конечно, она берет ручку и блокнот с тумбочки.
Только чтобы положить их обратно через мгновение.
— Я не думаю, что смогу это сделать. Мне так жаль.
Ее дрожащие руки и щеки, залитые слезами, разрушают стены, которые я воздвиг между нами.
Переступив границу, которую, как знаю, переступать не следует, я притягиваю ее к себе.
— Не извиняйся. Это ежегодное мероприятие, — я приподнимаю ее подбородок. — Ты посетишь его, когда будешь готова.
Она фыркает: — А если я не смогу?
— Сможешь.
— Почему ты так уверен?
— Потому что в этом мире есть два типа людей: те, кто способен на величие, но не пытаются, и те, кто все равно пытается, даже если не способны на него.
Ее лицо искажается: — Я...
— Ты ни то, ни другое, — я вытираю ее слезы большими пальцами. — Ты из тех девушек, которые могут сделать все, что задумают, и добьются успеха.
Она прислоняется лбом к моей груди.
— Ты, правда, так думаешь?
— Я так думаю. Тебе даже не нужно пытаться. Все, чего ты хочешь в этом мире, уже твое, — она вздрагивает, и я провожу костяшками пальцев по ее шее, наблюдая, как по ее нежной коже пробегают мурашки. — Все, что тебе нужно сделать, — протянуть руку и взять это.
Она смотрит на меня, ее голубые глаза темнеют от вожделения.
— А что, если все, чего я хочу, стоит прямо передо мной?
Мой член дергается, и я бормочу проклятия. Я не уверен, что у меня хватит силы воли, чтобы продолжать отказывать ей. Не тогда, когда она прижимается ко мне своим горячим маленьким телом.
Но я должен. Границы между нами снова становятся размытыми.
— Иден...
Она прижимает палец к моим губам, когда другой рукой опускается к моей молнии.
— Я знаю, — просунув руку в отверстие брюк, она проводит пальцем по моей растущей эрекции, — но, судя по часам на стене, сегодня официально мой день рождения, — я ворчу, когда она обхватывает меня рукой и сжимает. — И я очень хочу поцелуй в день рождения, — она застенчиво улыбается и опускается на колени, — или, лучше сказать, задуть праздничные свечи.
Я больной человек, потому что от этих невинных слов, пронизанных грязными намерениями, моя решимость улетучивается, а член становится твердым.
Я уверен, что именно так должен чувствовать себя человек, стоящий перед вратами ада.
— Иден, — ее имя вырывается с низким стоном, когда она берет меня в рот.
Это неправильно. Так неправильно.
Неправильно. Неправильно. Неправильно.
— Соси быстрее.
Я так чертовски болен.
Больной. Больной. Больной.
— Хорошая девочка, — я наматываю ее волосы на кулак, и по моему телу проносятся разряды удовольствия, вызванные ее горячим язычком, — отсоси мне вот так.
В комнате раздаются рвотные звуки, когда она набрасывается на мой член, принимая меня в себя быстрыми длинными движениями.
Опираясь рукой на стул, я наблюдаю за тем, как она ублажает меня, выглядя при этом даже лучше, чем во всех моих фантазиях о ней за последний год.
Розовые полные губы растягиваются вокруг моего ствола. Щеки вваливаются от сосания. Голубые глаза стекленеют от того, что мой член постоянно задевает ее горло.
Другими словами — абсолютное совершенство.
И помоги мне Бог, потому что мне хочется узнать, как бы она выглядела, если бы я был погружен в нее по самые яйца.
Она ускоряет темп, и я вколачиваюсь в ее рот.
— Блядь.
Мне пора заканчивать с этим, но дьявол на моем плече шепчет, что раз уж я уже попал в ад, то могу насладиться этим и взять все, что она предлагает.
И, несмотря на то, что я взрослый мужчина и знаю, что лучше, я прислушиваюсь к нему.
Подняв ее на ноги, я толкаю ее на кровать.
Ее глаза расширяются от удивления. Она выглядит так невинно, что это посылает еще один разряд желания прямо к моему члену.
Я нависаю над ее стройной фигурой.
— Ты сводишь меня с ума, — проводя носом по ее виску, я вдыхаю ее цветочный аромат, — что мне с тобой делать?