— Да, — я затягиваюсь сигаретой, — тебя это пугает?
— Нет, — он поворачивается на кровати лицом ко мне, — сейчас у меня есть более серьезные вещи, которых стоит бояться.
— Например?
Его лицо становится пустым, лишенным каких-либо эмоций.
— Я по уши в дерьме.
— Если это из-за Гарварда...
— Нет, — он смотрит на меня, — все гораздо серьезнее.
Я постукиваю костяшками пальцев по своему черепу: — Эта штука работает, но мне нужно, чтобы ты объяснил мне, что к чему, чувак. Что происходит...
Он прижимается ко мне, его тело сотрясает дрожь. Дерьмо.
Я совершенно не знаю, что делать.
— Каин...
— Я кое-что сделал, Дэмиен, — шепчет он, — кое-то очень плохое. Кое-что, что может разрушить всю мою жизнь, если об этом кто-нибудь узнает.
У меня внутри все переворачивается.
— Я прикрою тебя. Что бы это ни было, ты можешь сказать мне, и я найду способ все исправить.
— Ты не сможешь это исправить.
Яма, образовавшаяся в моем животе, растет вместе со зловещим чувством, пробирающимся по позвоночнику.
— Каин...
Меня прерывает телефонный звонок.
— Это мой.
Я смотрю, как он поднимается с кровати, спокойный как удав.
— Алло, — отвечает он сонным голосом.
Я смотрю на часы на тумбочке. Сейчас чуть больше трех утра.
Я думаю, что это его отец, пока он не говорит: — Слушаю. Кто это?
Сигарета, которую я собирался зажечь, останавливается на полпути к губам, когда я прислушиваюсь.
— Что? — кричит Каин. — Как? Нет. Ты лжешь. О, Боже.
Я вскакиваю с кровати, готовый наброситься на того, кто говорит на другом конце провода.
— Этого не может быть, — он хватается за живот, — пожалуйста, скажите мне, что это ужасное недоразумение, — его голос срывается, — нет. Я провел ночь в доме друга, — он начинает всхлипывать, и у меня сжимается грудь. — Мне исполнилось восемнадцать в прошлом месяце, но я позвоню бабушке, — он прижимает ладонь ко лбу, — она живет в другом штате, — еще одна слеза скатывается по его щеке. — Я не буду. Я попрошу своего друга. Я скоро приеду.
— Что случилось?
Он вытирает глаза.
— Меня нужно отвезти в больницу.
— Без проблем, — я смотрю на него, когда он начинает одеваться, — ты собираешься рассказать мне, что произошло?
Он оборачивается: — Ах, да, — выражение его лица становится каменным, — мои отец и брат погибли, — его темные глаза смотрят на меня, — пожар в доме.
Глава 27
Каин
Прошлое...
— Простите, что? — я вытираю вспотевшие ладони о штаны под столом. — Что это значит?
С момента пожара прошли чуть больше сорока восьми часов, и сегодня рано утром мне позвонили и попросили прийти в местный участок. Я не нервничал... до этого момента.
Детектив Трехо складывает руки домиком и кладет их на стол. Он учился в школе вместе с моим отцом, и они оставались друзьями на протяжении многих лет, поэтому я знаю, что эта потеря сильно ударила по нему. К несчастью для меня, это означает, что он имеет личный интерес в этом деле.
— Сынок, — медленно произносит он, как будто я полный идиот, — когда люди погибают в пожаре, есть определенные вещи, которые мы ожидаем обнаружить при осмотре тела. Например, у твоего отца в горле и легких была сажа. Кроме того, его нашли скорчившимся на полу в спальне, он лежал лицом к двери, что указывает на то, что он пытался спастись, когда умирал.
Выражение моего лица сменяется на страдальческое: — Почему он не выпрыгнул в окно? — я потираю лоб, заставляя себя дышать, — мне очень жаль. Я не... это просто...
Он поднимает руку: — Все в порядке. Гнев — это часть скорби. Отвечая на твой вопрос, скорее всего потому, что к тому времени, как он проснулся, дом уже был охвачен пламенем, из-за чего было невозможно найти путь к спасению, — он хмурится, — в отчете о вскрытии обнаружены следы безрецептурного снотворного. Недостаточно, чтобы причинить вред, но больше, чем рекомендовано. В сочетании с пожаром это привело к тому, что он был сильно дезориентирован.
Тяжело дыша, я смотрю в потолок.
— Он упомянул во время ужина, что у него стресс из-за работы и проблемы со сном. Тогда я не придал этому значения, но, если бы я это сделал, возможно, он все еще был бы здесь.
Он поднимает руку: — Твой отец не хотел бы, чтобы ты винил себя. Ты никак не мог знать, что произойдет.
Схватившись за шею, я опускаю взгляд на стол.
— Верно, — мои брови хмурятся, — простите, вы пытались рассказать мне что-то важное о моем брате. Что именно?