— И что ты ответила?
Я лениво кружу пальцами по ткани, приближаясь к своему клитору.
— А ты что думаешь? — его взгляд устремляется к влажному пятнышку под моими пальцами.
— Я думаю, ты девушка, которую легко развратить всеми плохими вещами в жизни.
Я просовываю два пальца в трусики и размазываю ими влагу.
— Это очень мило, что ты считаешь меня такой невинной.
Его лицо кривится от болезненного вожделения, и я понимаю, что попала точно в цель.
— Потому что ты такая.
Убирая руку, я поднимаю свои блестящие пальцы: — Ну, если я ангел, то кто же тогда ты?
— Прямо сейчас? — он наклоняется, его рот находится в сантиметре от влажности, которой я его дразню. — Дьявол, — он втягивает мои пальцы в рот и стонет, — потому что одного твоего вкуса будет недостаточно.
Бабочки трепещут в животе, но порочная волна возбуждения прогоняет их, когда он начинает гладить меня через нижнее белье.
— Расскажи мне, что было дальше.
Мне приходится ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не очередная моя фантазия, и все происходит на самом деле.
— Она сказала, что не знает, что делать... поэтому ее брат... он...
— Что он? — костяшки его пальцев, касаются моего клитора, и я задыхаюсь.
— Он предложил показать ей.
— Блядь, — он сжимает свой член через брюки, — они одновременно попробовали на вкус твою хорошенькую киску?
— Да, — я так возбуждена, что едва могу дышать, — это было так приятно.
— Не сомневаюсь, — меня пробирает дрожь, когда он сдвигает мои трусики в сторону, проводит пальцем по набухшим складочкам и вставляет его внутрь. — Боже, ты такая тугая, — хлюпающие звуки заполняют комнату, когда он двигается внутри меня, а я прижимаюсь сильнее. — Такая чертовски тугая.
С ворчанием он опускается на колени.
— Раздвинь ноги.
Как только я это делаю, он зарывается лицом между моих бедер и начинает лизать меня как наркоман, который поглощает свою очередную порцию.
— Они целовали тебя вот так? — ворчит он в перерывах между долгими облизываниями, от которых у меня дрожат ноги.
Я начинаю говорить, но звук молнии его брюк прерывает меня. Жар поднимается по моим щекам, когда я смотрю вниз на его член. Он толстый и покрытый венами, блестящая розовая головка дразнит его пупок. Это безумие — наконец-то увидеть то, о чем я фантазировала годами.
Еще один палец входит в меня, растягивая меня так сильно, на грани боли.
— Ты не ответила на вопрос.
— Да, — стону я, он лениво целует мои складочки, вознаграждая меня. Мои ногти впиваются в его плечи, когда его поцелуи становятся неистовыми, а язык задевает все нужные места. — Пожалуйста, не останавливайся.
Он втягивает мой клитор в рот, и я прижимаюсь к нему, желая большего.
— Вот так, — хрипит он, начиная трахать меня пальцами, — будь хорошей девочкой и кончи мне на лицо.
Губами он надавливает на клитор, давление между ног нарастает, и я взрываюсь: — О, Боже!
Каин не сводит с меня глаз, когда поглощает мой оргазм, я хнычу и извиваюсь, выкрикивая его имя так, будто это последнее слово, которое я когда-либо произнесу.
Я лежу, затаив дыхание, витая так высоко, что не уверена, что когда-нибудь вернусь на землю. Я знала, что с Каином будет хорошо, но реальность превзошла все мои ожидания.
Ухмыльнувшись, он вынимает пальцы из моей киски, размазывает влагу по своему члену и медленно надрачивает его.
Затем он встает, его стояк прямо передо мной, предоставляет мне привилегированное место в первом ряду на этом шоу. Я замираю, и могу лишь завороженно смотреть, как на его кончике образуется жемчужная капля.
Любопытствуя, я высовываю язык, чтобы попробовать ее на вкус, и он стонет, быстро проводя рукой вверх-вниз по своему стволу.
— Открой.
Когда я это делаю, он наматывает мои волосы на кулак и делает толчок, вгоняя свой член так глубоко в мое горло, что я задыхаюсь.
— Глотай.
Это единственное предупреждение, которое я получаю, прежде чем его тело напрягается, и его сперма заполняет мой рот. Ее так много, что она стекает по моему подбородку, но я стараюсь проглотить каждую каплю.
Я так сосредоточена, что не замечаю изменений в поведении Каина.
Он отталкивает меня от себя, выглядя при этом таким же виноватым, как священник, совершивший убийство.
— Блядь.
— Что...
Череда проклятий срывается из его уст, когда он засовывает член обратно в брюки.
— Это была ошибка.
Вытерев рот, я поднимаюсь на ноги.
— В чем дело?
Он жестом показывает между нами: — Это не должно повториться.