-Мама! Папа! Он тоже вас запер? Но зачем? – воскликнула Аня.
-Ты прекрасно понимаешь зачем, Аня. – грустно проговорила мама Ани.
-Нет! Нет! Это не возможно! Я не допущу этого! Он совсем озверел. Он не сделает этого!
-Сделает. И ты это прекрасно понимаешь, дочка. – раздался басистый голос отца Ани.
-Это все моя вина. Мне не следовало…
-Следовало! Мы свое отжили, а тебе еще жить и жить, милая. Мы не в обиде на тебя. Скорее мы в обиде на себя, что допустили такое. Нам все говорили, что с Клайдом что-то не так, но мы до последнего не хотели верить. Не хотели верить, что его волк болен ментально и психически не стабилен. Нам еще тогда следовало решить вопрос этой проблемы. Мы приняли решение, оставить его в живых. Это и стало роковой ошибкой. Стоило поступить иначе. – поведал историю мужчина. – И теперь это решение аукается нам всем, включая другие стаи.
-Поэтому мы готовы принять то, что нам уготовано. С гордо поднятой головой, милая. Мы отплатим за свою ошибку, пусть и от руки собственного сына. – дополнила мама Ани твердым голосом.
-Но как мне принять этот факт? – всхлипнула Аня.
-Как подобает храброй волчице, дочь! Ты всегда была единственным претендентом на вожака стаи. – отчеканил отец.
-Но я же всего лишь Бета. Так что ты в праве занять главенствующее место, но сначала сместить Клайда.
-Запомни раз и навсегда! Если Альфа не в силах управлять стаей и беречь ее, то его место всегда занимает Бета.
-Одна я это не сделаю. Он сильнее меня. – Аня совсем поникла от осознания всей ситуации и от своей беспомощности.
-Друзья всегда помогут, милая! Пойми, что ты не одна. Я знаю, что не одна, чувствую это. Мы тебя любим, милая. – ласкового проговорила мама Ани.
Дверь в подвал открылась со скрипом на последних словах матери Ани. В проеме стоял мужчина, начавший медленно спускаться в низ, создавая шум от его шагов. Его силуэт становился отчетливее, насколько это было возможно разглядеть в темноте. Это был Клайд. Он широко улыбался, даже больше скалился. Вслед за ним в подвал зашла Мирен, которая ничем не уступала по злорадствующей улыбке Клайду. У Николь сложилось впечатление, что та словно немного сошла с ума. Она истерично тихо хихикала себе в кулак, глядя на них. Ее забавляла вся эта ситуация. Ей нравилось быть выше всех. Казалось, что Мирен была на краю своего мира, окруженная глухим мраком, который постепенно поглощал её сознание. Она глядела на все вокруг сквозь призму своего безумия, что больше пугала окружающих. И вот вдруг она становится серьезнее и замолкает. Николь совсем не знала, что можно от них ожидать.
-Как мило, - заговорил Клайд. – Вся семья в сборе в фамильном особняке. Жаль, что случай далеко не торжественный. Потому что ты, Аня, сама подписала нашим родителям смертный приговор, который я приведу в исполнение с превиликим удовольствием. Мирен.
И Мирен как послушная собачка вручила нож Клайду. Тот принял его в свои руки и следом открыл дверь, чтобы вывести родителей Николь из темницы. Они встали между темницами Николь и Ани для того, чтобы они увидели, что произойдет дальше.
-Я, Альфа Красных волков, привожу приговор в действие, - торжественно произнес Клайд. Он пристаил нож к горлу отца Николь и одним четким движением привел приговор в действие. Он действовал с холодной расчетливостью, его движения были уверенными и точными. Мужчина рухнул на колени, а затем на живот. Затем Клайд подошел к матери и воспроизвел теже движения, что и по отношению к отцу. Женщина обмякла,судорожно деая вдохи, и рухнула к своему супругу. В моменте их руки переплелисьи они, улыбаясь, закрыли глаза, издав последний вздох.
-Как мило, аж тошнит, - проворчал Клайд и повернулся в Ане. – А теперь, дорогая сестрица, готовься к обряду. Сегодня ночью, в полночь, все и произойдет. Мирен, пошли. Нам нужно приготовиться к вечеру.
Клайд развернулся и пошел прочь, быстро пройдя коридор и поднимаясь по ступенькам наверх, он покинул подвал. Мирен снова утробно захихикала и отправилась вслед за ним. Ее сильно забавляла вся ситуация. В момент гибели родителей Ани она и газом не мргнула, а лишь улыбалась и скалилась. После их ухода, в подале образовалась глухая тишина, разбавляемая всхлипами Ани. Она оплакивала родителей. И Николь как никто другой понимала, что это такое потерять родителей. Нисказав ни слова Аня осела вниз прислоняясь к решетке, изридка всхлипывая и напоминая о том, что она плачет. А Николь, напротив, ушла в глубь своей темницы и прилегла на сено. Ей было больно наблюдать за душераздирающей картиной. Она не хотела плакать в присутсвии Ани. Только после того, как она прилегла по лицу девушки потекли слезы.