Она буквально зарычала на него, как дикий зверь.
– Вбей себе в голову. Я не Артемида.
– Тогда кто ты?
– Меня зовут Кэт Агротера.
Пришла его очередь усмехнуться.
– Агротера, да? – Он схватил сеть вокруг её груди и притянул её так, что они оказались лицом к лицу.
– Хорошая попытка, Артемида. Агротера означает «охотница». Ты думаешь, я забыл, что это одно из имен, которыми тебя наградили почитатели?
Она боролась против его хватки.
– А еще это прозвище, которое используют девы Артемиды. Я одна из них, болван.
Он рассмеялся ей в лицо.
– Ты одна из служанок Артемиды? Насколько тупым ты меня считаешь? Ты однажды одурачила меня, но во второй раз тебе это не удастся.
Кэт испустила долгий вздох, ею овладела усталость. Вообще-то у неё были силы порвать сеть. Но если она сделает это, то даст ему слишком явную подсказку относительно сил, которыми она обладает, и кем в действительности является. Эту тайну не позволительно доверять такому созданию.
Нет, лучше, чтобы он думал, что она бессильна и не знает, что делать.
– Веришь или нет, но я и есть ее служанка.
Он отпустил ее, позволив упасть на диван, и с отвращением посмотрел на нее.
– Угу. Артемида никогда не стала бы держать у себя прислугу её роста. Никого с глазами такого же цвета. Она слишком тщеславна для этого. Ты слишком тщеславна.
– Если быть точной, то я выше нее. Неужели ты забыл?
Син колебался. Он не мог вспомнить точный рост Артемиды – слишком давно он видел её. Все, что он помнил, – она была выше шести футов.
– Я не отступлю от сказанного. Артемида никогда не стала бы держать у себя прислугу, которая выше нее.
– Экстренное сообщение: она стала мягче с годами.
Да, хорошо.
– Уверен, что стала… так же, как и я.
Женщина откинула голову и раздраженно зарычала.
– Слушай, кажется, у тебя проблемы, о которых я даже знать не хочу. Отпусти меня, и мы оба забудем об этом инциденте. Если ты не сделаешь этого, то очень сильно пожалеешь.
Он усмехнулся
– Не в этот раз, Артемида. Именно ты пожалеешь. Я хочу вернуть силы, которые ты у меня украла. Ты одурачила меня, затем отняла все, кроме жизни, но, проклятье, ты была к этому близка.
Кэт застыла; его слова разбудили глубоко похороненные внутри нее воспоминания. Но они были туманны и мимолетны, и она не могла извлечь из этого пользу, поэтому она отбросила их, обратившись к тому, что помнила.
– Ты собирался убить Артемиду. Она сказала, что ты её ненавидел… Что ты вломился в её храм и пытался изнасиловать ее и… – Слова иссякли, когда она поняла, что Артемида солгала. Как мог бог из другого пантеона попасть в её храм на Олимпе без приглашения? Тогда это не пришло Кэт на ум. Она была слишком юной и слишком боялась, что он может ранить или убить Артемиду.
Тогда многие боги враждовали между собой и те, кто охранял их, были начеку. Слишком многое угрожало Артемиде, и некоторые угрозы почти осуществились.
Но одно было невозможно. Чужой бог не мог проникнуть во владения другого без приглашения.
О боги, это была очередная полуправда…
– О чем ты говоришь? Ты потеряла рассудок? – поморщился Син.
– Нет, – сказала Кэт, чувствуя вину, – я не Артемида. Позволь мне уйти.
– Нет, пока я не получу обратно свои силы.
Это уже начинало раздражать…
– Последний раз повторяю: я не могу дать тебе то, чего у меня нет.
– Тогда ты останешься в этой сети, пока не пройдет вечность.
Она зарычала на него
– Да, это очень умно, не правда ли? Что ты собираешься делать? Ставить на меня напитки, или просто использовать как предмет для разговора, когда придут твои друзья? И мы, конечно, не подумали о том, что случится, когда я захочу воспользоваться уборной, ведь так? Я надеюсь, у тебя есть карточка постоянного клиента Софа Экспресс?
Син не был уверен, смеяться или поражаться ее вспышке. Нужно отдать ей должное, подумал он, у неё хорошее воображение.
– Ну разве ты не кладезь сарказма?
– О, только подожди. Я еще даже не начинала. – Она вздрогнула, когда потревожила сломанную руку, и боль волной прошла сквозь плечо.
Син почувствовал укол совести и возненавидел себя за это. Пусть страдает. Что ему с того? Но часть его, которую он презирал больше всего, – та часть, которая сохранила сострадание, – умоляла его помочь ей.
Но она была права. Её пребывание связанной не принесет пользы никому из них.