- Я, конечно, понимаю, что при жизни они были не лучшими родителями, особенно твой батя, это, вообще, отдельный разговор... но за что ты их так? Я со своими мирно живу... ну не живу - поддерживаю контакт... духовный.
- Оля, ты ничего не знаешь. Если бы не эти люди, которых я столько лет называла «родителями» до своего обращения, я бы не скатилась в Ад, я бы не стала демоном - у меня была бы нормальная, обычная, хорошая жизнь типичного подростка, я ведь лишилась детства из-за пьяных дебошей этого урода, из-за безразличия матери и ее страха дерзнуть отцу. А бабушка? Мне так ее жаль! Несчастная старушка слегла, узнав о моей недоброй участи. И сама я превратилась в невесть что. И сейчас я чувствую себя лет на семьдесят: будто бы вся моя жизнь давно прошла, но опыт от нее я имею уже в каких-то малолетних годах. Это меня угнетает. Мало того, так я еще и внутреннего мира лишилась... А без него мы не способны на какие-то человеческие, теплые чувства. Мы можем лишь питать иллюзию того, что любим кого-то, что нам кто-то нужен, что мы рады или огорчены - все закономерно, и это меня убивает.
- Белинская, а меня иногда убивает твоя чересчур заумная речь... - ласково и снисходительно усмехнулась подруга.
- Хах, да, прости... Ладно. Зачем ты приехала? - сменила я тему, попытавшись улыбнуться.
- Хотела проведать тебя, - посмотрела мне в глаза Оля.
- Ух, милости какие, - иронично произнесла я, состроив губы в трубочку.
- Можем съездить куда-нибудь? Ну, там... в клуб или в бар. А можно по магазинам? - начала предлагать она.
- Знаешь, сегодня я хотела бы побыть одна, а завтра можем съездить туда, куда ты хочешь, - объяснила я той.
- Ну... Ладно, тогда я завтра заеду за тобой с утра пораньше и все обсудим, - поворачиваясь к двери, сказала Оливия.
- Буду ждать. До встречи.
- Пока.
Оля вышла из моей квартиры, махнув рукой у лифта, а я направилась к себе в комнату и заперлась. Сидеть дома отчего-то было невыносимо. Что-то тянуло на улицу. Я вспоминала разговор со Смертью и никак не могла понять, к чему та клонила. Я решила выйти и прогуляться. Пока я просидела в комнате, стрелки на часах приблизились уже к семи часам вечера. Я сходила в душ, накрасилась, причесалась, надела белую свободную рубашку, местами заправленную в темно-синие облегающие джинсы, черные туфли на высоком каблуке и закатала рукава по локоть. Благо погода в Петербурге была переменчива весной. Вчера еще было прохладно, но сегодня обещали до плюс двадцати градусов по Цельсию. И хоть ни стужа, ни жар никак не влияли на мой организм, мне все равно приходилось одеваться по погоде, чтобы не вызывать лишних подозрений. Я телепортировалась из комнаты на улицу. Решила, что будет лучше не уходить в дебри, а прогуляться по району.
[1] Halt - (в пер. с немецкого) Стоять!
Антон
Весенний теплый день. Мы с ребятами сидели на нашей детской площадке. Я смотрел на то, как закатывается за горизонт многоэтажек солнце, горя оранжевым пламенем, и попивал уже неприятно подогретое в руке пиво. Было довольно скучно, я бы даже сказал, обыденно: Лена сидела на коленях у Дениса - они уже год встречаются, Карина Репина, лучшая подруга Лены, флиртовала с Серегой, которому она порядком уже надоела. Я же, как всегда, восседал в одиночестве, размышляя на вечные темы. Ко мне подбежала Машка Петухова, моя первая сильная и настоящая любовь, которая частенько пользовалась моим положительным отношением к ней. Она присела передо мной на корточки, так как я сидел на изгороди, ограждающей нашу заветную детскую площадку. Ее волшебный облик милой девочки, который подчеркивали светло-русые волосы, обрамляющие ее прелестное, чистое и слегка полноватое личико с небесно-голубыми глазами, и хорошенькое выражение лица; был для меня настолько привычен, что уже начал слегка надоедать, как Карина Репина Сереже.
- Чего грустишь? - она, как котенок, повернула голову в сторону, пытаясь всмотреться в мои серые, блеклые и угасшие глаза.
- Ничего. Просто сижу. Все нормально, - слегка суховато ответил я, изобразив на лице что-то вроде кривой улыбки.
- Кого ты обманываешь, Антон? - она поставила голову в исходное положение и нахмурила свои светлые ровные бровки.
- Себя, - печально усмехнулся я.
- Зачем? - Маша напряглась. Сейчас мы опять с ней поссоримся.
- Просто так, - равнодушно ответил я и глотнул пива.