***
Я вышла на улицу, когда стало уже совсем темно. Сверху надела черную кожаную куртку. Я снова прошла мимо той самой детской площадки, на которой сегодня встретила знаменательную троицу и их гоп-компанию, но никого там не было - она была пуста. Качели тихонько со скрипом покачивались от прохладного ветра. Площадка выглядела жутко, безмолвно. Это даже могло напугать какого-нибудь смертного, но не меня. Я собралась уже уходить, но, развернувшись, увидела компанию, состоящую из четырех девушек, направляющихся сюда. Они смеялись своими тонкими писклявыми голосами, что вымораживало меня. Заметив мою фигуру, они явно притихли. Судя по запаху, который источала компашка, они явно были нетрезвые. И это еще как-то называют девушками?!
Они сначала пошептались, а затем одна из них, а именно Наташа (судя по ее мыслям), подошла ко мне и нахально, дерзко улыбнулась. Видя мысли всех четырех девушек, я поняла, что они настроены негативно и, я бы даже отметила, агрессивно. В их числе была и Маша Петухова, любовь и страсть Антона. Маленькая наивная девочка, косящая под невинного ангелочка. Пф! Видали мы таких - раскусить их проще простого. На самом деле в ней заключено столько притона разврата и похоти, что Флей нервно курит в сторонке. Я видела, как она, проходя после школы по улицам, довольно частенько садится с незнакомыми ей людьми, взрослыми мужиками в машину и берет у них за деньги. Она даже уже неоднократно подумывала о сексе с девушкой. Фу! Какая прелестная наивная мерзость! В ее-то возрасте... Ей всего шестнадцать лет!
Еще в компании была Света, бывшая одноклассница троицы. Она была, как мужик в юбке: невыщипанные «брежневские» брови, узкие глаза, мужиковатые черты лица и фигура - крупное телосложение, нулевой размер груди - разбитые костяшки на руках, темные волосы, небрежно завязаны в тугой низкий хвост, спортивный стиль одежды, короткие ресницы, нет косметики. Она занималась, как я поняла, боевыми искусствами, строила из себя такого супер-парня. Да. Мне знаком этот комплекс, когда девушка, отчаявшись в поисках секса, страсти и любви, замучившись с собственным уродством и девственностью, пытается косить под пацана, дабы втереться к мужской группе в доверие и найти там «своего человека», но, как правило, к положительным и ожидаемым результатам данный комплекс не приводит. Собственно, что я и наблюдала у Светы. Остальных девушек я знала плохо, но по мыслям поняла, что все они знакомые троицы и из их же компании.
Подошедшая ко мне Наташа явно была настроена на словесную перепалку. Я же знала, что я ее заткну. И уже даже увидела в ее мыслях и воспоминаниях как. Хм... Так, значит, её мать проститутка, а отец один из её многочисленных клиентов, которых она обслуживает и по сей день. Она даже не знает и не помнит, кто отец Наташи, - мило, мило. Примем к сведению и воспользуемся...
- Ты чего сегодня нахамила Тохе, овца?! - грубо своим тонким голосом на высокой интонации обратилась та, наконец-то, ко мне, посмотрев искоса ехидным и злобным взглядом. Я скрестила руки на груди, вежливо и искренне ей улыбнулась, переместила вес на правую ногу и начала свою излюбленную процедуру по быстрому моральному уничтожению собеседника-смертного. Остальные девушки стояли чуть в стороне и, завистливо посмеиваясь, наблюдали за тем, как Наташа собирается «опустить меня». Хах! Вот дуры, не знают, с кем связались.
- Разве мой диалог с Антоном был хоть в какой-то доле хамским? - я вскинула брови и удивленно посмотрела на мою собеседницу.
- Эм, ты как бы обосрала его, курица. И не делай вид, что не понимаешь, о чем я, долбанка! - Наташа сдвинула свои темные брови и сердито уставилась на меня. Я же была как всегда невозмутима.
- Может, мы обойдемся без нецензурной лексики и поговорим, как цивилизованные люди? - мирно и дипломатично предложила я, но Наташа в очередной раз матюгнулась и продолжила разговор.