Мы ринулись за Олей. Хоть она и была на высоченных шпильках, но походочка ее была просто находочкой. Шла быстро, мелкими шагами и сильно виляла бедрами. Серега то и дело залипал на ее заднице и улыбался, как мартовский кошара. Мы подошли к ее машине... Да, вот это тачка. Мне такую не позволить себе. Серж присвистнул.
- Ух ты! А девочка-то в машинках разбирается...
- ЗАТКНИСЬ, ПАРШИВЫЙ САМОСБРОД! - взбесилась та, чуть подпрыгнув от злости. С ее невысоким ростом, да и на таких высоченных шпильках это смотрелось мило и забавно.
- Ой... - Серж скорчил недовольную гримасу и залез в машину. Мы втроем расположились на задних сидениях. Пока ехали, Оля молчала. Она курила за рулем и не отвлекалась от дороги. Тут Тоха заговорил первый.
- К кому сегодня она приходила?
Вот после этой фразы меня переполнила такая злость. Значит, она еще та шлюха. Вот потаскуха!
- Ко мне, - как-то печально и не свойственно для себя серьезно ответил Сережа, пялясь в окно.
- И ко мне, - с вызовом ответил я.
- О чем вы разговаривали? - продолжил Антон.
- Разговаривали? Что? - не понял я.
- Ну... Черт... Она мне вчера весь мозг выпотрошила, - округлил глаза Антон, видимо, вспоминая события минувшей ночи. - А тебе, Серж? ... Серега?! Серый, БЛИН!
- Чё те? - откликнулся он. Никогда его таким обстоятельным и задумчивым не видел.
- О чем вы с ней болтали? - настойчиво переспросил Антон, пытаясь заглянуть ему в глаза. Тот же сделал недовольное лицо, отвернулся обратно к окну и воскликнул.
- Не ваше это собачье дело, что она мне там втирала...
Я успокоился... Судя по всему, секс был только у меня с ней. Но почему Сережа не хочет пересказать их разговор? Странно. В зеркало я увидел, как Оля довольно усмехнулась, будто бы знала содержание их разговора, и ее забавлял тот факт, что Сережа так тщательно скрывает эту беседу.
- А с тобой о чем, Ден?
- А? Да так... ничего особенного. Фигню несла какую-то про праведную жизнь, про моральные ценности... - сказанул я первое, что пришло в голову. Судя по взгляду Тохи, он, конечно, поверил, но с трудом. Оля опять усмехнулась, но на этот раз сильнее и громче. У меня в горле ком застрял - неужели она скажет? Но она промолчала, на мою радость.
- А у меня так вообще звездец был, - Антон покачал головой.
- Расскажи, - попросил я. Серый тоже прислушался, хоть и делал вид, что ему все равно.
...
Антон
- Здравствуй, Антошенька. Давно не виделись, - Алина кокетливо уселась на мою кровать и улыбнулась. Окно было открыто нараспашку, ветер подергивал прозрачный тюль, рыжая девушка с изящным макияжем, шикарной фигурой, в одной мужской белой рубашке, которая была мне до жути знакома... - картина завораживающая.
- Я сплю? - испуганно спросил я, прикрываясь одеялом. Алина застала меня в три часа ночи, пока я спал.
- Возможно. Все зависит от степени твоей доверчивости и наивности. А ты такой наивный дурачок... - с иронией в голосе произнесла она.
- Что тебе нужно? И что за такой реалистичный сон? Я точно сплю... Или тебя мать впустила? - я сглотнул.
- Ты думаешь, у твоей матери не возникли бы вопросы к странной незнакомой девушке, которая блуждает в три часа ночи в одной мужской рубашке около вашей квартиры? Впустить? Да она и подавно меня не впустила бы... Ведь твоя мамочка - такая благочестивая хранительница домашнего очага и уюта, так волнуется за своих непутевых чад, одно из которых постоянно водит сюда баб разной степени привлекательности и трахает их во всех возможных позах Камасутры, - Алина говорила со злостью, с сарказмом и желчью в голосе, но при этом любезно улыбалась. Мне стало немного страшно, но та продолжила, оскалившись отчего-то.
- Ты трус, Антон. Такой трус. Боишься всего на свете и прикрываешь к тому же свой необоснованный страх общества разными масками, многие из которых связаны с оскорблениями и беспричинной агрессией с твоей стороны. Ты жалок, честно.
- Ты слышишь, вообще, что говоришь? Бред не неси, будто бы ты так хорошо меня знаешь! - возмутился я, хотя в душе все сотрясалось.
- Но сегодня ведь на площадке я правду сказала про твою «многогранность». Не человек, а бриллиант просто! - Алина сидела на кровати, нависая надо мной. Ее глаза горели безумием, улыбка была страшная и убийственная. Белые зубы сверкали в ночной темноте. Я вжался от страха в кровать и еще больше прикрылся одеялом. Она громко засмеялась, запрокинув голову назад. Ее рыжие волосы струились по ее выгнутой сексуальной спине. Я хотел ее, но боялся. Тут она резко вернула голову в исходное положение и вперила в меня суровый взгляд, и каким-то загробным низким голосом начала говорить: